"Линда Фрэнсис Ли. Белый лебедь " - читать интересную книгу автора

его золотистой кожи, прижатой к ее запястью.
На один поразительный момент она увидела его руку. Она опять стала
ребенком, неловким ребенком, с непослушными, неукротимыми локонами, с
пятнами грязи на щеках, а он вытирал ее грязную коленку. Ее дорогой, милый
Грейсон. Ее рыцарь. Единственный, кто всегда был рядом с ней - кроме того
случая, когда он был нужен ей больше всего.
Она вздернула голову и посмотрела на него, такого высокого, такого
сильного, такого необходимого ей.
- Как могло получиться, что она вам понадобилась? - прошептала она.
- Что?
Она вспомнила, где находится, и с шумом втянула воздух. Это "Белый
лебедь", и прошло пять лет. Никто не знает, что однажды вечером она ходила
повидать Грейсона, и было это много лет назад. Никто и не узнает об этом,
решила она.
Собственный смех показался ей неискренним, и она попыталась
высвободиться.
Но он удержал ее и поднял ее голову за подбородок согнутым пальцем.
- Я не знаю, откуда возникла эта путаница, Софи, но я не жилец здесь.
Теперь "Белый лебедь" принадлежит мне. Я думал, вы знаете.
При этих словах ей окончательно расхотелось насмешничать, и она
выдернула руку, все еще не веря его словам.
- Это абсурд!
- Мне дали понять, что Конрад говорил вам об этом. - Его глаза стали
еще темнее, в них снова появилось нечто опасное, словно он о чем-то
умалчивал. - Я купил этот дом у вашего отца всего три месяца назад.
Все закружилось у нее перед глазами, и она покачнулась. Уверенность,
которая звучала в его голосе, показалась ей невыносимой.
Но она тут же взяла себя в руки.
- Это смешно! Это не его дом, и он не может его продать.
- К сожалению, это был его дом.
- Мой! - В голосе ее зазвучал панический страх.
- Но он записан на него. Договор...
- Да! - закричала она, оборвав его. - Да, дом записан на него, но
только потому, что я в восемнадцать лет подписала тот дурацкий документ, где
я давала ему право вести мои дела. - В то время ей казалось, что это
небольшая цена за обретенную ею свободу. Небольшая цена за то, чтобы ей
разрешили уехать из Бостона и посещать Лейпцигскую консерваторию. Она ведь
была уверена, что отец ни в коем случае не продаст ее дом.
"Успокойся!" - мысленно приказала она себе. - Но как бы то ни было,
отец в течение многих лет не делал никаких попыток вмешаться в мою жизнь. -
Она постепенно успокаивалась. - Это, конечно, недоразумение. Как только я
найду отца, мы с ним все выясним.
Она засмеялась и внезапно почувствовала облегчение. Не раздумывая, она
протянула руку, чтобы похлопать его по плечу. Его взгляд мгновенно обратился
на ее пальцы, лежащие на его темном пиджаке, и она могла бы поклясться, что
по телу его пробежала дрожь, словно этот невозмутимый человек хотел бы
избежать ее прикосновений. Внезапно она подумала: как это будет, если она
сплетет пальцы с его пальцами? Если крепко сожмет их? Если Грейсон обхватит
ее руками, как делал это, когда они были детьми? С застенчивым щебетанием
она отняла руку.