"Танит Ли. Владычица Безумия ("Сага о Плоской Земле" #4)" - читать интересную книгу автора

очень похожий призрак:
Легенды, которые гласят иное, сложены лжецами.
- А ты, значит, не лжец? - спросила Совейз с улыбкой, но такой мягкой,
что она засветилась на ее лице.
- Лжец? Я?
- Да, я думаю, ты любишь приврать, - кивнула Совейз. - Ибо говоришь о
стране демонов так, как будто никто из нас никогда не бывал там.
Олору зажмурился и вцепился в траву, словно боялся, что сейчас из-под
земли выскочат демоны и утащат его в свое царство.
- Не говори так! Твои слова: Они как будто из моего сна. - Совейз на
это лишь качнула головой - похоже, ее паж теперь все на свете будет считать
сном. Этого она в виду не имела. Хотя, с другой стороны, что такого
примечательного произошло за всю ее жизнь, чтобы считать эту жизнь чем-то
большим, нежели страшным сном?
- Я думаю, - сказала она, - стоит условиться о том, что мы нашли друг
друга в этом лесу. Я - сирота и искала смерти. А ты - бежал от своего
обезумевшего господина и чудом спасся.
- Да, - произнес Олору, и на мгновение в его глазах появился странны
огонек - словно глаза Чуза вынырнули из глубины и тотчас спрятались обратно.
Славно, успели сказать эти хитрые, горящие лисьим огнем глаза, очень славно.
Ты увидишь, как весело играть в такие игры вместе.
И ее глаза, впитавшие лесную тьму и синеву звездного неба, ответили,
туманясь дымкой грусти: посмотрим, так ли это весело, как ты обещаешь.
Они по-прежнему смотрели друг другу в глаза, когда улеглись на мокрую
траву и сплели руки. Их второй поцелуй был так же не похож на первый, как
земля несхожа с небом. Одно лишь желание было в нем и ни тени колдовства.
- О прекраснейшая из всех смертных женщин, - солгал Олору.
- О прекраснейший из всех смертных мужчин, - солгала Совейз.
Рассмеявшись, они выскользнули из одежды, как змеи выскальзывают из
кожи, и сплели тела так же крепко, как мгновение назад сплели пальцы рук.
Расстелив по земле длинные волосы цвета тьмы, цвета полночи, она
медленно и плавно двигалась на нем, лежащим под ней, подобно покорной овце
под руками стригаля. Ему казалось, что это движется ночное небо, что эти
сосцы - звезды в черном уборе ночи, что это тело - тени деревьев,
раскачивающихся под ветром. Девственная и в то же время не имеющая девства,
невинная, и в то же время прекрасно осведомленная обо всем, танцевала над
ним Совейз свой медленный танец. И когда он проник в нее, он проник в ночь,
в темный лес, в чрево теплой земли, на которой лежал. Весь мир сплелся с ним
в любовном танце вместе с Совейз.
И тогда Олору прошептал:
- Нет.
- Нет? - повторила она едва слышно, не отнимая губ от его рта. Ее
язычок, словно лепесток белой лилии, танцевал по его раскрытым губам.
- Нет, Совейз, нет, иначе я окажусь в конце пути гораздо раньше чем ты,
и наше странствие завершится.
Но ее глаза собрали в себя все моря, все озера и реки, ее руки стали
руками земли, корнями деревьев, обвившими его влажную спину. И дракон, что
спал в своей берлоге, начал просыпаться.
- Когда достигнешь золотых врат, кричи, - сказала она, не прекращая
своего мерного движения. И я тотчас нагоню тебя.