"Танит Ли. Одержимый Шон" - читать интересную книгу автора

чувствовал свои собственные руки, свое тело. Он рьяно бросился навстречу
атакующему противнику.
Шон остановил протянутый клинок краем щита, и когда тот соскользнул,
рассыпая дождь искр, нанес удар. Меч царапнул кольчугу воина Крея, не
повредив ее. Это было еще одно, на что он должен был обратить внимание. Лишь
удар большой силы мог рассечь кольца. В ближнем бою он должен был целиться в
узкую полоску оголенной шеи между шлемом и кольчугой, или в незащищенные
ноги, или в более слабые кольца под руками, или в застежку вдоль
позвоночника.
Клинок воина вновь взметнулся над ним. Шон выбросил свой клинок вверх.
Мечи лязгнули друг о друга, на миг скрестившись, и, звеня, разлетелись. Рука
Шона загудела от этого столкновения. Вроде бы какое-то постороннее
воспоминание мешало ему: подумалось, что глаза воина могли выдать его
действия в бою мерцанием зрачков в момент, когда произойдет опасный или
особенно замысловатый выпад. Может, для того Крей и замаскировал своего
воина, чтобы скрыть предательские глаза? Но Шону показалось, несмотря на
слова Крея, что придворные мужчины сражались, не маскируясь.
Неожиданно воин Крея упал на одно колено, благодаря чему его красный
щит ушел далеко вниз. Шон был недостаточно осторожен. Красный щит находился
теперь в горизонтальном положении под его собственным - последовал удар
снизу. Шон зашатался, беззащитно открываясь противнику, потерял равновесие,
и его меч опустился. А воин бросился на него.
Казалось, возникла огненная дуга: меч героя свистел в небе, чтобы
обрушиться на уязвимое горло Шона. Голова Шона против его воли откинулась
назад, и тем самым еще сильнее оголилась шея. Шатаясь, как сломанная палка,
он видел над собой мерцающую, свистящую сталь, и ему казалось, что
невозможно отклонить ее или увернуться.
Но в самый последний миг инстинкт - скорее, инстинкт королевского воина
из деревни, чем рыцаря - подсказал единственное движение, которое, могло его
спасти. Он прекратил попытку удержать равновесие, так как меч приближался к
его шее, и вместо этого неуклюже упал вниз.
Удар меча настиг его, и он почувствовал его огненный укус, но не на
горле, а на груди. Кольчуга уберегла его от гораздо худшего, чем болевой
шок, от которого он лишь запыхтел.
Он упал на траву. Хотя он был оглушен мечем и падением на землю, он
нашел в себе достаточно сил, чтобы откатиться назад. Он слышал, как меч
героя воткнулся в землю там, где еще мгновение назад был он. Прежде чем он
снова вскочил, меч опустился в третий раз. Удача улыбалась ему недолго, и в
этот раз клинок остудила кровь.
Удар пришелся по лодыжке Шона, рана была незначительной и неглубокой,
но потеря крови могла значительно ослабить его и притупить
сообразительность. Теперь он должен был спешить, поскольку был раненым и
каждую неиспользованную минуту как бы дарил противнику.
Снова встав на ноги, Шон увидел меч противника, красный от крови, как и
его щит. Меч качался перед его глазами туда и сюда. Качание меча предвещало
следующий удар, нацеленный в грудь, и было, конечно, лишь финтом. Шон понял
это. Он поднял щит вверх, как будто защищаясь от удара. Меч противника
отклонился, чтобы кольнуть под поднятую руку Шона: еще одно уязвимое место.
Но Шон уже отклонил свой щит в сторону, отражая удар. Когда меч грубо
стукнул по выпуклости щита, Шон тоже сделал выпад, направляя клинок под