"Танит Ли. Героиня мира" - читать интересную книгу автора

Изматывающее буханье свирепого топора все не стихало. Через минуту я
перестала понимать, откуда оно доносится. Вполне возможно, сзади, с начала
дороги, по которой я шла.
Я стала осторожно продвигаться вперед. Неровная дорожка слегка
повернула, и в заполненном тенями своде внезапно возник проем. Еще одно
окошко в коридоре, а может быть и дверь.
Через некоторое время я подошла к этому пролому в зеленом свечении
солнца. Брешь сторожил дуб, чьи длинные мощные корни глубоко ушли во влажную
тень и изумрудные мхи. Я ухватилась за мускулистый ствол, изогнулась и
поглядела в пропасть, на прогалину.
Внизу в тридцати футах от меня трудился топор. Беспомощная умирающая
вишня не могла убежать от него; она содрогалась при каждом ударе. Дрова для
кухни, а по осени и для каминов генерала и штабных офицеров? Вишневое дерево
приятно пахнет, когда горит.
Двое сазо не то присели, не то оперлись на обрубок предыдущей жертвы.
Один из них курил трубку. У его ног в выжидательной позе лежали два черных
пса. Человек, рубивший дерево, был в одной рубашке и бриджах. Напротив него,
среди глубоководного полумрака прогалины стояли еще трое людей в такой же
одежде. Вот что стало их формой: грязные рваные рубашки, вылинявшие бриджи.
А ведь раньше это была форма армии, в которой служил мой отец. От знаков
различия ничего не осталось, разве только следы четырех раздельных полос
вдоль штанины. Их бриджи совершенно потеряли всякий цвет, зато рубашки
сменили нетронутую белизну на многообразие оттенков и разводов. Сапоги у них
порвались, но лишь один ходил босиком. В руках они держали кто топоры, а кто
ножи. Они готовились разрубить на куски сокрушенное дерево, как только оно
упадет. Кронианцам, которых не сокрушил никто - напротив, они заполонили
город и землю, - не было нужды опасаться, что кто-то порубит их.
Третий из стоявших в ожидании пленников пошевелился, переминаясь с ноги
на ногу. Он то ли вздохнул, то ли зевнул и на мгновение приподнял голову.
Коричневая птица, насвистывая, сидела на ветке. Казалось, он разглядывает
ее. Этот человек был Фенсер.
С тех пор, как я видела его в последний раз, внешность его почти не
изменилась. Окруженные синевой глаза ввалились - получилась маска. Но он
похудел. Волосы у него отросли, свалялись и чуть ли не почернели, а лицо
покрылось щетиной, как у человека, начавшего отпускать бороду несколько дней
назад. Очевидно, ему в какой-то момент удалось побриться. У его сотоварищей
бороды уже отросли, как у их тюремщиков.
Он стоял, наблюдая за птичкой, пока та не улетела.
И тогда дерево затрещало, закричало и повалилось; по всему лесу, как
пузырьки в шипучке, устремились вверх бабочки. Кронианцы пролаяли приказы на
своем языке. Их псы поднялись на ноги с ленцой, однако в то же время
зарычали. Все пленники принялись за работу: они обрубали ветви дерева и
расчленяли его тело, как грабители могил, уродующие труп, и Фенсер оказался
одним из них.
На мне было надето зеленое платье, я прижималась к дубу - он не заметил
меня. Никто из них меня не заметил.
А я окаменела.
Я не могла сойти с места, пока все дерево не разрубили на куски, не
погрузили их частично на салазки, а частично на собственные плечи и не
унесли прочь. Когда прогалина совсем опустела, я очнулась. Я оторвалась от