"Тэнит Ли. Дерево Джанфия" - читать интересную книгу автора

темными волосами и бледной кожей, в одеянии, сшитом, казалось, из листвы.
Он склонился над поэтом и поцеловал его, и поэт протянул руки навстречу. И
это зрелище наполнило принца невыразимым ужасом и омерзением, ибо он
лицезрел не только демона, но и злодеяние, проклятое христианской
церковью. Под спудом этих чувств принц лишился сознания, а когда пришел в
себя, загорался рассвет, дерево не пахло, а лежащий под ним поэт был мертв.
И естественно, - бодро добавила Изабелла, - принц заявил, что стал
свидетелем гнусного колдовства, в дом покойника пришли попы и сожгли
дерево. Осталась лишь крошечная веточка - ее, к своему изумлению, отломал
и спрятал принц. Несчастного стихотворца похоронили в неосвященной земле,
затем, спустя немалый срок, принц счел веточку засохшей и выбросил из окна
своего дворца в сад.
Она посмотрела на меня.
- И там, - подхватил я, - он напился дождевой влаги, и пустил корни,
и питался лишь сиянием луны по ночам.
- А однажды вечером, - сказала Изабелла, - принц, исполненный
странных чувств, сидел в кресле, и вдруг в воздухе разлился поразительный
аромат, такой таинственный, такой чарующий, что принц не осмелился даже
голову повернуть в поисках его источника. Он сидел и ждал, сам не зная
чего, и внезапно на его плечо и на пол легла тень. А затем он ощутил
прикосновение к своей шее холодной, как росный лист, руки. Тут мы
расхохотались.
- Шикарно, - сказал я. - Эротика, готика, голубизна, уайльдизм и
фрейдизм. Ну и компот!
- И теперь только попробуй заикнуться, что не собираешься это
записать.
Я отрицательно покачал головой.
- Нет. Может, когда-нибудь... Если ты не напишешь. Однако твоя
легенда не говорит, откуда взялось название.
- Алек считает, оно связано с Ианом, мужской версией Дианы -
олицетворения луны и ночи. Впрочем, это всего лишь догадка. О! - Она
посмотрела на меня. - А ведь ты выглядишь гораздо лучше.
Я вспомнил, что недужу и по-прежнему на волоске висит дамоклов меч, и
отвлек меня от всего этого лишь пошловатый фольклорный рассказик ужасов.
- Все-таки, как насчет ужина? Уверен, что не справишься?
- Если и справлюсь, обязательно об этом пожалею. Нет, спасибо. Пока
достаточно йогурта, поглядим, кто кого.
- Ну, ладно, мне пора, завтра позвоню. Я поселился на вилле ради
смены климата и уединения. Но, конечно, знал: климат - это всего лишь
климат, да и уединение ничего не даст свыше того, что сулит своим
названием.
Солнце было чудесным, пейзаж - прелестным, но я очень скоро понял,
что не знаю, какой мне прок от светила и красот. Возможно, следовало
перевести зрелища на язык слов и чувств, но чувства, вопреки моим
ожиданиям, не реагировали. Я попытался вести дневник и вскоре бросил это
занятие. Я пробовал читать и обнаружил, что взгляд не желает
фокусироваться на буквах. На третий день я отправился ужинать к Изабелле и
Алеку, старался не показаться невежливым, глядел, как Алек с той же целью
лезет вон из кожи, вернулся под хмельком, и к тому же меня тошнило. Даже
не в теле сидела дурнота, а в душе. Оставшись в одиночестве, я позорно