"Морис Леблан. Хрустальная пробка" - читать интересную книгу автора

разбрасываться его лично не впутывали в это дело. В лице его друзей хотели
казнить его самого, знаменитого и симпатичного бандита, престиж которого
хотели запятнать перед толпой. Казнь Жильбера и Вошери положит конец
легенде. Ореол Люпена исчезнет.
Люпен... Люпен... Арсен Люпен. В продолжение четырех дней раздавалось
одно только это имя. Прокурор, председатель, судьи, защитники, свидетели -
все произносили это имя, сопровождая его проклятиями, поруганиями,
оскорблениями, делая его ответственным за все проступки. Можно было
подумать, что Жильбер и Вошери только статисты на суде, а процесс ведется
против него, Люпена, грабителя Люпена, предводителя шайки,
фальшивомонетчика, поджигателя, рецидивиста, бывшего каторжника. Люпен
убийца, Люпен запятнан кровью жертвы, Люпен трусливо скрылся, толкнув своих
друзей на эшафот!
- Ах, они хорошо знают, что делают, - пробормотал он. - Жильбер
заплатит мой долг. По-настоящему виновник я.
И страшная драма продолжала развертываться.
В семь часов вечера, после длительного обсуждения, присяжные вернулись
в зал суда и председатель прочитал ответы на предложенные им вопросы. По
всем пунктам был утвердительный ответ. Они подтверждали виновность и
отклоняли всякое снисхождение.
Привели подсудимых.
Стоя, бледные, они выслушали смертный приговор, и в торжественной
тишине раздался голос председателя:
- Вы ничего не имеете сказать, Вошери?
- Ничего, господин председатель. С той минуты, как мой товарищ
приговорен вместе со мной - я спокоен. Мы оба на одной доске. Нужно, чтобы
патрон нашел средство спасти нас обоих.
- Патрон?
- Арсен Люпен.
В толпе раздался смех.
Председатель спросил снова:
- А вы, Жильбер?
Слезы катились по щекам несчастного мальчика, и он пробормотал
несколько неясных слов. Но так как председатель повторил свой вопрос, он
овладел собой и ответил дрожащим голосом:
- Я могу сказать, что я виновен во многом, правда. Я наделал много зла
и раскаиваюсь в этом от всего сердца... Но только не это... Я не убил... Я
никогда не убивал... И не хочу умереть... Это слишком ужасно...
Он покачнулся и, поддерживаемый стражей, заплакал, как ребенок, зовущий
на помощь:
- Патрон, спасите меня!.. Спасите меня! Я не хочу умирать!
Тогда в толпе посреди всеобщего волнения и шума зазвучал голос:
- Не бойся, дитя, патрон здесь.
Произошло смятение, потом давка. Полиция и сыщики окружили зал и толпа
указала на толстого человека с красным лицом, будто бы произнесшего это
восклицание. Он отбивался ударами кулаков и ног.
Он сейчас же был допрошен и назвался Филиппом Банель, служащим в бюро
похоронных процессий. Он заявил, что один из его соседей предложил ему
стофранковый билет за то, что он произнесет в назначенный момент фразу,
написанную на бумажке. Можно ли было от этого отказаться?