"Василий Алексеевич Лебедев. Искупление (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

евреями, армянами - кого там только нет! - одним словом, Вавилон, да и
только. Там поокреп, освоился Елизар, о побеге вновь задумался, да вдруг
продан был генуезским купцам из знаменитого города Сурожа, что в Крыму над
морем стоит, а от степи стеной боронит себя неприступно. Там-то и прознал
он от русского купца Некомата про дорогу на Русь. Помощи просил у "его,
клялся служить ему, коль поможет бежать, до того дошло, что под крестное
целованье запродал себя для верности. Заманчиво было купцу заполучить себе
хорошего мастера, но убоялся, корыстная душа, прямую помощь дать, как
уговаривались: не укрыл в телеге, не схоронил в сундуке с двойным дном -
ничего, лишь су-яул немного серебра, указал дорогу - беги, испытывай
судьбу! Загорелся. Поначалу все просто казалось: вышел за город, изловил в
табуне коня - и был таков. Только недаром генуезцы держат прилежную стражу
по стенам, а кроме той стражи рассыпали по степной луке - один конец у
моря, другой коней у моря - поселения грозной генуезской пехоты - железная
подкова в степи. Эта безлошадная сила не раз бивала самих татар, не воины -
звери ученые, многооружные, бесстрашные и злые, вот и пройди сквозь них,
там зайцу не проскочить, а человеку где ж! Разве что под землей, кроту
уподобясь... Только как ни стереги, а уж коль заскулило сердце по земле
родной - утечет пленник или сгинет.
Выждал Елизар ненастную ночь.-Ждал он ее, грозовую, первовеееннюю,
пуще пчелы, соскучавшей за зиму по воле. На стене стражника придушил - не
помнит как, по веревке спустился с его коротким копьем, сули-цей, прямо в
виноградники, подступавшие к стене. По запаху, по слабому ржанью нашел
табун и повел было коня, но наткнулся на новую стражу. Гнались они ггвое во
тьме под дождем, под грозой. Нелегко было Елизару без седла, да и давненько
не сиживал верхом. Настигать стал его караульный, вот-вот саблей достанет.
Повернулся Елизар, изловчился и метнул копье почти наугад. Лошадь стражника
тонко заржала и рухнула с маху оземь: копье угодило не во всадника, а в
коня его. Всю ночь скакал Елизар, пока перед рассветом конь не пал. Жалеть,
однако, не приходилось: корма в весенней степи не было, и коню не
продержаться бы и трех дней...
В бескрайней степи в ту первую ночь могли быть только татары, но
Елизар знал, что в грозу лежат они веспамятно в ставках, под телегами,
завернувшись в черный войлок, - боятся грозы пуще хана, немало, вирть,
побито молнией в открытой степи за сотни лет кочевий. А как они валятся в
черный войлок, это он видал не раз даже в городах. Навидался, насмотрелся,
век бы больше не видать...
А теперь вот она, Русь!
Вниз по течению реки, за прибрежным увалом, где означился поворот,
должен быть брод: берега заметно приплюснуло по обе стороны. Он уже
размышлял, как перейдет реку, наломает сухих веток и раздует костер. Худо
ли угнездиться у огня после холодной весенней воды! Жалко, что нет с собой
хоть завалящей сети - наловить бы рыбы... Еще сызмала наслушался он от
стариков, что русский полоняник не бежит из плену без сети: не выжить, а с
сетью на Руси без горя прокормишься. Ну да на нет и суда нет, лишь бы огонь
воспылал на той, на родной стороне. Елизар нащупал за пазухой кремень,
замотанный в тряпку вместе с обломком меча и паклей, - быть огню! Подымаясь
на увал и спускаясь с него в лощину, он не мог глаз оторвать от того
берега, смотрел туда, как голодный конь на клеверное поле за пряслом. Вдруг
он вздрогнул от визга и глянул вправо.