"Александр Герасьевич Лебеденко. Восстание на 'Св.Анне' " - читать интересную книгу автора

Вечером, когда первые огни зажглись над водой, мы покинули кафе и вернулись
на судно. Через час мы уже двинулись по волнам Эльбы на буксире у
крошечного, но мощного пароходика.
Ночью прошел мимо Гельголандский маяк, и медленно, экономическим ходом,
пошли мы по одной из оживленнейших морских дорог - из Гамбурга и Кильского
канала к берегам Англии, Голландии и Франции. Впереди, позади и с боков
дымили трубы других пароходов. Колыхались на волнах большие парусники. Чем
ближе к Ла-Маншу, тем гуще клубились туманы. Море вспухло тяжелыми
перекатывающимися волнами, пароходы закивали носом и едва волочили по волнам
тяжелую, низко сидящую корму.
Поздней ночью вызвал меня на палубу из кают-компании Кованько.
- Николай Львович, а нам тоже платить не будут? Что ж, нам деньги не
нужны?
- Не знаю, что и думать, Сергей Иванович! - ответил я. - Раньше я
как-то спокойно смотрел на все это. Думал - пусть копится. Но сейчас мне это
не нравится. Будь у меня деньги, я, может быть, из Гамбурга или из Марселя
поехал бы в Ревель. Ну, а без гроша в кармане куда же денешься?
- Черт знает что такое! - возмущался Кованько. - Сам делает, что хочет.
Никому ничего не говорит. И потом, знаете что? Меня очень удивила одна вещь.
- Какая вещь?
- Вы обратили внимание на адреса нашего груза?
- Нет.
- Пойдемте, я вам покажу кое-что любопытное. Пойдемте, не ленитесь. -
Он тянул меня за рукав.
- Да иду, иду, что вы теребите мою куртку? - смеясь, говорил я
взволнованному юноше.
Мы прошли на бак. Здесь хитрыми морскими узлами были привязаны к обухам
и рамам громоздкие ящики с машинными частями. Кованько подвел меня к одному
из них, приподнял брезент и показал на ряд мелких черных букв на неотесанной
доске ящика. Я прочитал:
"Valparaiso".
"Так, так, - подумал я. - Вальпараисо. Значит, Чили, Южная Америка!"
На другом ящике, рядом с названием фирмы, стояло:
"Montevideo".
Дальше на ящике - еще раз "Вальпараисо".
- Поняли? - спросил Кованько.
- А кто принимал груз? - ответил я вопросом.
- Старший.
- Значит, он знал, куда идет груз? Он ведь записывал адреса в судовую
книгу.
- Значит, знал.
- А нам ни слова?
Кованько подошел ко мне вплотную и взял меня за руку.
- Николай Львович, дорогой. Эти сволочи делают с нами, что хотят. У
меня к ним не осталось никакого доверия. Вообще, после бегства Миллера,
этого предательства, этого постыдного бегства штаба, бросающего на произвол
судьбы фронт, я уже ничему не верю. Ну, может быть, один предатель, один
случайный изменник, но когда все таковы, этот лагерь надо бросить.
- Давно пора! - прозвучал около нас уверенный, с горячими нотками,
голос.