"Дэвид Лисс. Этичный убийца " - читать интересную книгу автора

Его голос прогибался под тяжестью тягучего, как сироп, акцента - вне
всякого сомнения, флоридского. Не то лимонный пирог, не то медовик.
Джексонвилл был в тридцати милях, и ничего удивительного, что здесь говорят
с сильным акцентом.
Когда мы переехали во Флориду, я учился в третьем классе и боялся почти
всех, кто не жил в крупных городах. Я был уверен, что это не трусость, а
простое благоразумие. Многие считают, что такие города, как Форт-Лодердейл,
Джексонвилл или Майами, - лишь пригороды Нью-Йорка или Бостона. На самом же
деле они сплошь населены флоридскими старожилами, яркими представителями
исчезающего вида, по сей день хранящими знамена Конфедерации, истинными
южанами и тайными расистами. Хотя есть в этих городах и переселенцы из
разных уголков страны, и эти две группы населения вполне уравновешивают друг
друга. Но в двух шагах от городской окраины с терпимостью уже гораздо хуже.
А в тот момент, насколько я мог судить, я находился именно за пределами
городской окраины, так что на лбу у меня вспыхнула и заискрилась,
переливаясь всеми цветами радуги, надпись "надери мою жидовскую задницу" -
правда, видели ее только те, кто предпочитал Хэнка Уильямса-старшего Хэнку
Уильямсу-младшему [Хэнк Уильямс-старший (1923-1953) - американский певец,
гитарист, легенда кантри-музыки. Хэнк Уильямс-младший (р. 1949) - его сын,
также музыкант, работает в стилях кантри и южный рок]. Я попытался одарить
человека, сидевшего за рулем пикапа, вежливой улыбочкой, но она мне не
удалась: улыбка вышла кривая и придурковатая.
На секунду я всерьез задумался, не рассказать ли парню все как есть:
что я тут хожу и вешаю людям на уши лапшу о пользе просвещения, - но тут же
понял, что идея плохая. Вряд ли одутловатый парень с дурацкой стрижкой,
развалившийся в чистеньком пикапе, благосклонно отнесется к подобной хрени.
Наверное, мой босс Бобби нашел бы способ выкрутиться. Черт, Бобби, наверное,
посадил бы этого парня в лужу. Но ведь я-то не Бобби. Я отлично справляюсь -
быть может, даже лучше всех в нашей команде. Наверное, Бобби давно не
попадался такой смышленый малый. И все-таки я не Бобби.
- Да я так, продаю тут всякое, - ответил я и понял вдруг, что мне не то
чтобы не по себе, а просто-напросто страшно. Несмотря на жару, я весь
похолодел и напрягся. - Стучусь ко всем подряд, - добавил я для ясности.
Освободив плечо от сумки, я поставил ее на землю, придерживая с обеих
сторон ногами, обутыми в парадные черные кеды.
Парень в машине еще больше высунулся мне навстречу и оскалился, обнажив
два ряда зубов, торчащих вкривь и вкось. Особенно меня поразили два передних
зуба: длинные, как у кролика, но стоящие далековато друг от друга, они
словно разъезжались в разные стороны. Кривизна их была тем заметнее, что они
сияли необыкновенной, почти ослепительной белизной. Я очень пожалел, что
узрел это великолепие, потому что теперь было трудно заставить себя не
пялиться.
- А разрешение есть? - И, резко потянувшись за чем-то, что стояло у
него в ногах, парень снова появился в окне, на сей раз с едва початой
бутылкой "Ю-Ху" ["Ю-Ху" ("Yoo-hoo") - шоколадный безалкогольный напиток], к
которой тут же жадно приложился. Когда секунд десять спустя он оторвал свои
губы от горлышка, бутылка была уже наполовину пустой. Или наполовину полной,
как выразился бы оптимист.
Разрешение. Я в первый раз об этом слышал. А разве мне нужно
разрешение? Бобби ничего такого не говорил; он просто забросил меня сюда и