ГЛАВА 1969

Странности

А ведь это был приличный, подающий гро-о-мадные надежды юноша! Носил элегантный проборчик, мог считать на цифровой машине «Элка», сдал даже какой-то там кандидатский минимум.

Скользила, как салазки, славная жизнь молодого человека, но тут-то и накатили странности: стал вдруг Леша, (его имя) непонятно почему пуглив и дик.

— Конкретно. Конкретно ты чего боишься? — липли к нему сослуживцы и врачи.

— Конкретно я не боюсь ничего,— тихо пояснял Леша.— Мне вообще страшно.

Вопрошающие изумлялись:

— Если тебе не страшно конкретно, то почему тебе страшно вообще? Ты волков боишься?

— В музее только и видел. Там — чучелы. Как их бояться? — грустил Леша.

— А высота? Самолетами не страдаешь?

— Летаю и летал с большим удовольствием,— бодрился Леша.

— Тогда, наверное, эти женщины проклятые все поголовно хотят, чтобы ты на них женился?

Леша в ответ улыбался криво.

— Или наоборот: ты никому не нужен?

Тут Леша начинал обижаться и тосковать. Собирал дрожащими руками все свои служебные листочки и уходил с работы неизвестно куда.

А сослуживцы после его ухода сочувственно молчали, и лишь самый глупый из них обычно говорил, барабаня по столу пальчиками:

— Это, старики, не что иное, как отчуждение... И все с ним соглашались, вздыхали и закуривали длинные папиросы.

А Леша бесцельно слонялся по улицам. Бубнил странные фразы:

— Конкретно, конкретно... Ничего конкретного... будильник звонит... Машины звуковой сигнал дают, не имея права... А в трамвае изволь передавать чужие деньги... И на работе... И сидишь и ждешь, а все что-то большей частию страшно...

И не было бы никакой дороженьки пугливому Леше, да как всегда несчастье помогло. Дошатался Леша бесцельно, что стали у них штаты сокращаться. Сокращались, сокращались да и извергли Лешу с работы вон. Леша и струсить не успел, как оказался перед окошечком кассы с двухнедельным выходным пособием в ладонях.

И тут опять странность. Ведь согласно нашему трудовому законодательству предлагали ему, уволенному, и некоторые другие работы. Трудоустраивали, так сказать, согласно нашего трудового законодательства. Но Леша на все заботливое трудоустройство отвечал, странно ломая язык:

— А мы погодим! Не горить! Не капеть! Мы погодим, а на работу стать завсегда успеем.

— Ты что? Не упускай карьеру, дурень! — увещевали его сослуживцы и врачи.— У кого кандидатский сдан, тому прямая дорога в кандидаты.

— А мы погодим!— упрямо твердил дурень.— У нас, может, и други каки таланты найдутся, акромя кандидатской хвилософии.

И вот ведь странность — действительно нашлись.

А именно научился Леша рисовать масляной краской по клеенке таковые уникальные картины: белый лебедь плывет по зеленому пруду, над последним навис сияющий зáмок розовой архитектуры. Или: двое, пригорюнившись, сидят на скамейке. Алеет восток. Они сплели свои тонкие руки, а снизу к ним подкрадывается сука-русалка.

И Леша даже не замкнулся в своем творчестве, как отдельные другие художники, оторвавшиеся от народа. Свои произведения он успешно сбывает народу на центральном промтоварном рынке, который многие по недоразумению кличут барахолкой.

Но поскольку народная милиция и ее верный спутник — народная дружина сильно не одобряют подобные промыслы, то и приходится Леше на период продажи становиться совершенно глухим и немым. Ты к нему подойдешь, а он кажет две растопыренные пятерни. Гони, значит, червонец, и вся недолга!

И с квартирки-то Лешу поперли, поскольку та квартирка-то была ведомственная. Поперли, а Леше хоть бы хны! Купил около кладбища пол-избы с огородом. И там, на свободе, свободно творит среди крестов, огурцов и капусты.

А в соседях у него хромой поэт Версяев, шестидесяти пяти лет. Поэт этот разумеется, служит сторожем на кладбище, но в свободное от кладбища время пишет стихотворную летопись жизни нашего великого преобразователя И. В. Мичурина.

И все это, конечно, странно и непонятно. Личность Леши явно съехала по спирали вниз. Но вот ведь какая самая последняя странность во всей этой истории — от подобного образа жизни у него непонятно почему сами собой исчезли все страхи.

Он выходит из пол-избы босиком, смело чешет, волосатую грудь, смело слушает Версяева:

Мичурин с каким-то завидным упорством

Занялся с природой единоборством.

Но хоть Мичурин не дурак,

Природа человеку враг.

Леша смело поднимает голову, смело смотрит в звездное небо и видит — космос. Над головой, над Землей, над Галактикой — везде космос, Бог. И от этого Леше становится совсем легко, и он смело возвращается в избу и смело ложится спать.

Следовательно: он теперь здоров. А ведь это, товарищи, как говорится, самое главное, товарищи, чтобы человек был здоров! Остальное, товарищи, как говорится, со временем приложится.

НОЧЬ НА РЕКЕ УССУРИ

— Вначале смешно было. Ходили как на какую-то толкучку. Они на нашу сторону прут стеной, мы их не пускаем. Они орут, беснуются. Да и вообще китайские солдаты похожи на психованных — пена появляется изо рта, глаза выкатят, ну, думаешь, припадочный. А как их командир-«затейник» отойдет, глядишь, нормальным человеком становится.

Михаил ДЕМИДЕНКО

МОЛОДЕЖЬ ЗАПАДА: ОТ АПАТИИ — К БОРЬБЕ

Бунт молодого поколения против моральных, культурных, социальных условий капиталистического общества — явление, характерное для нынешней ситуации в странах развитого капитализма. При всем многообразии форм этого бунта он отражает резкий рост общественной активности молодежи. Если неистовствующие танцевальные сборища «тинейджеров» (подростков 13—19 лет) или нигилистический протест «хиппи» и ранних «новых левых» еще могли казаться лишь поверхностными гримасами буржуазного быта, то массовое движение студенчества 1967—1968 годов ярко показало общественно-политическую направленность молодежного бунтарства.

М. НОВИНСКАЯ

Всполошились охочие до сенсаций «специалисты по русскому вопросу», антисоветчики из белоэмигрантских листков, комментаторы «Немецкой волны», «Голоса Америки» и прочая, и прочая. В ход пущен полный набор подрывных воплей о свободе, которой мы с вами, читатель, оказывается, лишены.

Ф. ОВЧАРЕНКО. В лакеях

Скажем, А. Устинов в статье «Идеал. Герой. Правда», опубликованной во втором номере журнала за прошлый год, отстаивает тезис о том, что социалистический реализм находит идеал в самой жизни и выражает его лишь в формах того, «что есть». Автор говорит о слабости тех художников и критиков, которые правду жизни в искусстве, по существу, сводят к пресловутой «правде факта». Однако эту слабость он усматривает и в том, что «отдавая приоритет» литературным героям типа Ивана Денисовича, Матрены, Мули, Ивана Африкановича, «они как бы не замечают других». Но ведь такая постановка проблемы явно вульгаризует ее.

Д. СТАРИКОВ. По неверным ориентирам.

О критике в журнале «Простор»

А ЦЕЛЬ БЫЛА РЯДОМ

Новый роман Анатолия Кузнецова «Огонь» с первых страниц заинтриговывает читателя. Павел, герой романа, теряет друга. Теряет трагически и непонятно. Ровесник Павла, талантливый и преуспевающий журналист Дима Образцов, кончает самоубийством в гостиничном номере во время служебной командировки.

Борис ЗЕРНОВ

ДЛЯ ТОГО МЫ СЮДА ПОСТАВЛЕНЫ

Начало было по-военному четким. Телефонный звонок. Слова, похожие на боевой приказ: «Вы включены... Явка в девять ноль-ноль. Сбор возле здания ЦДСА, у пушки».

В назначенное время у старой полевой пушки — участницы гражданской войны — собрались писатели, кинематографисты, художники: В. Кожевников, А. Софронов, И. Стаднюк, Д. Храбровицкий, И. Падерин, Н. Горбачев, Н. Камбулов, Г. Семенихин, С. Абрамович, Л. Экономов, Н. Овечкин, В. Степаненко, Е. Мариинский и другие. Все подтянуты, словно слетели прожитые годы и пахнуло фронтовой молодостью...

...Командный пункт. Самое современное электронное оборудование, вычислительные машины. За пультом — дежурный ефрейтор. Ответственность на нем огромная. Все, что, положено, он должен сделать мгновенно.

— А если не сработает? — допытывается кто-то из нас.

— Сработает,— уверенно отвечает ефрейтор.— Зачем же я сюда поставлен?

Г. СВИРИДОВ

НАД ЧЕМ РАБОТАЮТ:

ЮЛИАН СЕМЕНОВ

«В Политиздате выходит моя книга о поездке к солдатам Вьетнама и партизанам Лаоса.

Закончил роман «Семнадцать мгновений весны», который будет опубликован журналом «Москва». Это третий роман в задуманном цикле. Первым был «Пароль не нужен» — о становлении Советской власти на Дальнем Востоке, второй — «Майор Вихрь» — о спасении Кракова, последний — о том, как советская разведка в Берлине и Берне узнала о попытке сепаратных переговоров между Гиммлером и Даллесом.

ФАЗИЛЬ ИСКАНДЕР

«Пишу повесть «Жизнь Сандро из Чегема». Сандро — великий тамада, то есть человек, который может выпить за праздничным столом невероятное количество вина, одновременно украшая вечер веселыми шутками и мудрыми притчами или тем, что застольцы принимают за мудрые притчи.

АЛЕКСАНДР ПРОХАНОВ

КОРЧМА У ДОРОГИ

...И стоит она славно, на бойком месте. Наверное, и триста лет назад здесь стояла корчма и купец из Литвы первый раз в ней отведывал шипучий русский квас.

Я сижу допоздна, и мне хорошо: лица шоферов, мужиков. И солдат все сидит, и ему хорошо, как и мне. А над древней нашей корчмой уже кружатся древние звезды, и древний бульон вскипает душистой летучей пеной.

Старый Изборск. Псковская область

Радищев, конечно, был великим человеком.

А. ДЕСНИЦКИЙ

НЕУДЕРЖИМОЕ ПАДЕНИЕ ЭРНСТА ФИШЕРА

Вряд ли возможен по такому вопросу тот «плюрализм мнений», за который в числе прочих реформ марксизма ратует Эрнст Фишер.

Александр ДЫМШИЦ

Старик-столяр гневно рассказывал, как княгиня Оболенская, имение которой находилось как раз на месте нынешней усадьбы колхоза, нещадно эксплуатировала крестьян, запустила землю, хищнически рубила рощи.

ОДНА ОПЫТНАЯ РУКА...

Западные подстрекатели и события в Чехословакии

Западная пресса в последнее время резко усилила провокационную кампанию в связи с положением в Чехословакии. Под кричащими заголовками о «тяжелом кризисе» газеты приводят всевозможные слухи и домыслы...

...Что же послужило толчком для новой волны клеветы и дезинформации? Как уже сообщалось в печати, пражский студент Ян Палах облил свою одежду горючей жидкостью и поджег себя. Через три дня он скончался от сильных ожогов. Этот-то случай и явился сигналом к началу шумихи. Были организованы манифестации, в которых принимала участие в основном молодежь.

Журналист

СВЯЩЕННЫ ТВОИ ГРАНИЦЫ, РОДИНА!

ГНЕВНО КЛЕЙМИМ МАОИСТСКИХ БАНДИТОВ

...Вертолеты один за одним опускались у сопки. Из них, из подъезжавших автомашин выходили матери и отцы павших бойцов и бежали по снежному склону, залитому ослепительно ярким солнцем, туда, где слышались то затихающие, то нарастающие звуки похоронного марша...

Туго натянута палатка. Почетный караул с автоматами. В глаза бьет красный цвет: обитые кумачом гробы стоят в ряд. И в них застывшие, прекрасные, несмотря на страшные раны, лица наших солдат.

Вбегают матери. Припадают к одному, к другому. Не тот, не тот... Вот он! И падает замертво на сыновнее тело, целует его раны, хватает его руки, безутешно рыдает. А рядом — другая, третья... Мы стоим тут же и, не в силах удержать слезы, слушаем, записываем все, как это было здесь сказано, как это вырвалось из материнского сердца.

Сыночек мой, надежда моя... Да что они, изверги, с тобою сделали... Да они тебя всего иссекли, искололи... Писал ты мне, что у тебя чуб растет, а они всю твою голову разбили...

...Молодая вдова ухватилась за кол палатки; смотрит-смотрит на того, в гробу, забинтованного...

...Плачет седой отец, утирают слезы воины, стоящие в почетном карауле. Репортер что-то пишет в блокнот, рыдая...

Н. МАР, А. ПРОХАНОВ, специальные корреспонденты

«Литературной газеты». Застава Нижне-Михайловка

Долг писателя — быть верным жизненной правде, стремиться утвердить ее во всей реалистической полноте. И здесь не может быть никаких скидок на возраст.

Об этом говорит автор статьи. Он напоминает о главной заповеди советского писателя — его ответственности перед обществом, отмечает характерные недостатки, присущие произведениям прозаиков, которых еще недавно называли молодыми.

ИГОРЬ МОТЯШОВ

ГЛАВНАЯ ЗАПОВЕДЬ

Дело не в том, что будто бы (как считают иные критики Битова) людей, которых изображает писатель, у нас вовсе нет. Каждый человек индивидуален и находится на своей высоте нравственного, духовного сознания. Писатель вправе решать, каких именно людей ему изображать, какой жизненный материал брать в основу своих произведений. Заприте Чарли в подвале или пустой комнате, и я ручаюсь, что даже в этой «тюрьме» он сумеет найти что-нибудь этакое, что вызовет взрыв смеха, которым артиста приветствуют зрители всего мира.

Рене КЛЕР

К ПЯТОМУ ВСЕСОЮЗНОМУ СОВЕЩАНИЮ

МОЛОДЫХ ПИСАТЕЛЕЙ

В комиссии по подготовке и проведению совещания молодых писателей горячая пора — близится пятое совещание молодых писателей, которое проводит Союз писателей СССР совместно с ЦК ВЛКСМ. В конце марта из братских республик, областей, краев, городов нашей страны съедутся в Москву молодые литераторы...

...В работе совещания примут участие виднейшие советские писатели. Среди руководителей семинаров немало и писателей, чей путь в литературе начался с прошлых совещаний молодых.

Сегодня «Литературная газета» начинает знакомить своих читателей с творчеством участников совещания, молодых посланцев советской многонациональной литературы.

Иван МАЛОХАТКИН, шофер такси

НАШИ БУДНИ

У наших будней дух особый,

Напориста,

богата речь.

А наши выцветшие робы

Потомкам надо бы сберечь.

Да сохранить бы их такими,

Чтоб в них светились,

Как огни,

Сердца,

Сгоревшие под ними,

Дела,

что видели они.

Маргарита НОГТЕВА, педагог

КРАСНЫЙ КОНЬ

……………………………………

Конь заезженный, конь усталый,

Но под топот его и гул

Сотрясается пьедесталов

Исторический чугун.

И на фоне закатных тканей

На окраине городской

Воцаряются в мирозданье

Красный всадник и красный конь.

Важное место в создании духовных предпосылок коммунизма в воспитании нового человека Ленин отводил литературе и искусству. Общество, строящее коммунизм, глубоко заинтересовано в расцвете литературы и искусства, всех форм художественного творчества. Их общественная ценность определяется высоким художественным мастерством, идейной бескомпромиссностью и партийной страстностью в утверждении коммунистических идеалов.

Из Тезисов ЦК КПСС «К 100-летию

со дня рождения Владимира Ильича ЛЕНИНА

Статья группы писателей «Против чего выступает «Новый мир»?» опубликованная в тридцатом номере журнала «Огонек», привлекла к себе внимание советских литераторов и широкой общественности. Это и понятно. Статья затрагивает такие важные и острые вопросы идейной жизни, как необходимость усиления патриотического воспитания, дальнейшего развития славных традиций нашего общества, дружбы народов СССР. Она призывает деятелей советской литературы всюду и везде быть бдительными к проискам буржуазной идеологии, давать ей решительный бой. lt;...gt; Неужели главный редактор журнала А. Т. Твардовский, коммунисты редакции и на этот раз не задумаются над тем, почему их позиция в литературе и общественной жизни вызывает столько радости в стане антисоветчиков, почему ни один другой советский печатный орган не пользуется таким «кредитом» у буржуазных идеологов, как «Новый мир». Разве непонятно, что та же «Нью-Йорк таймс» просто пытается флиртовать с «Новым миром» и некоторыми его незадачливыми авторами?

Советская общественность знает, что это заигрывание буржуазной пропаганды с «Новым миром», идет давно. Кажется, «флирт» слишком затянулся.

Дм. ИВАНОВ. По поводу выступления «Нью-Йорк таймс»