"Борис Андреевич Лавренев. Комендант Пушкин (Военный рассказ) " - читать интересную книгу автора

Он стремительно шагал из угла в угол по диагонали огромной, почти
лишенной мебели комнаты.
Письменный стол. Кресло возле него. В углу другое кресло, из
разорванной обивки которого клочьями висела шерсть и на котором сидел
Александр Семенович. Больше ничего.
Но все четыре стены, от плинтусов до потолка, были заняты книжными
полками. Книги лежали грудами на подоконниках, на столе, на полу. От них в
комнате стоял пыльный и странно хмельной, кружащий голову запах.
Луковский носился на фоне этих книг в длинном старомодном сюртуке. Его
тонкие угловатые руки взлетали перед лицом Александра Семеновича, похожие на
общипанные крылья, и весь он был как необыкновенная птица.
Летая но диагонали комнаты, Луковский захлебывался словами: - Когда
товарищ Воробьев рассказал мне о вас, я буквально оцепенел от изумления, я
не мог опомниться, я не хотел верить. Какое необыкновенное стечение
обстоятельств! Прошло столетие, и в месте, освященном именем Александра
Пушкина, появляется другой Александр Пушкин. Мне это показалось сначала
ужасающей профанацией, кощунством, издевательством...
- Послушайте, - перебил Александр Семенович, привстав с кресла и рукой
загораживая путь Луковскому, - чего вы все ходите? Этак и вам неудобно, и
мне глядеть на вас беспокойно. Сели бы!
Луковский растерянно посмотрел на Александра Семеновича, мигнул и сразу
послушно сел на груду книг посреди комнаты.
- Вот так лучше, - одобрил Александр Семенович и, усмехнувшись,
продолжал:- Чего это вы много наговариваете? До чего с вами, учеными людьми,
трудно, - будто мешки носишь!.. Чего же на меня обижаться, что я тоже
Пушкин?
Уж тогда вы с моих батьки и мамки спрашивайте...
- Да нет же, - Луковский привскочил на своем книжном сиденье, и облако
пыли вскурилось над ним из потревоженной бумаги, - да нет! Это было
мгновенное первое впечатление. Инстинктивный протест... Пушкин неповторим в
этом городе, и кто может, кто смеет назваться его именем здесь? Но это
тотчас же прошло... И я увидел в вашем появлении здесь некую историческую
закономерность, если хотите. Круг завершен, и на рассвете нового
исторического периода в прежнее место приходит новый Александр Пушкин, в
новом качестве. Это диалектика истории...
Александр Семенович насупился и свел брови.
- Эх ты, мать родная, - сказал он с досадой, - вы все свое мудрите! Мне
от вас чего нужно? Чтоб вы мне про Пушкина, про всю его полную жизнь
объяснили, про то, как он стихи складывал, об чем думал, с кем дружил... Я в
этом направлении человек тёмный и ничего про вашего Пушкина по смыслю. A вы
мне все мудреное несете, такое, что мозги набекрень сворачиваются. Уж тогда
лучше дайте книжку какую-нибудь, попроще. Авось поднатужусь и как-нибудь сам
разберусь - закончил он с внезапной тоской.
Луковский вскочил и, как порыв вихря, пронесся по комнате.
- Простите, Александр Семенович! - закричал он, хватая обе руки
коменданта худыми, цепкими пальцами. - Ради бога, простите... Эта дрянная
привычка к высокопарным разглагольствованиям в интеллигентском болотце!.. Вы
пришли ко мне за простым ржаным хлебом знания, а я кормлю вас изысканными
пряностями... Простите! Ведь вам хочется ближе узнать и почувствовать вашего
живого тезку... Понятно!.. Понятно! Я постараюсь удовлетворить ваше