"Борис Лавренев. Сорок первый (про войну)" - читать интересную книгу автора

мыльной пене белка шарики первосортной французской синьки.


Глава третья
О НЕКОТОРЫХ НЕУДОБСТВАХ ПУТЕШЕСТВИЯ
В СРЕДНЕЙ АЗИИ ВЕЗ ВЕРБЛЮДОВ И
ОБ ОЩУЩЕНИЯХ СПУТНИКОВ КОЛУМБА

Сорок первым должен был стать в Марюткином счете гвардии поручик
Говоруха-Отрок.
Но то ли от холода, то ли от волнения промахнулась Марютка.
И остался поручик в мире лишней цифрой на счету живых душ.
По приказу Евсюкова выворотили пленнику карманы и в замшевом френче
его, на спине, нашли потайной кармашек.
Взвился поручик на дыбы степным жеребенком, когда красноармейская рука
нащупала карман, но крепко держали его, и только дрожью губ и бледностью
выдал волнение и растерянность.
Добытый холщовый пакетик Евсюков осторожно развернул на своей полевой
сумке и, неотрывно впиваясь глазами, прочитал документы. Повертел головой,
задумался.
Было обозначено в документах, что гвардии поручик Говоруха-Отрок, Вадим
Николаевич, уполномочен правительством верховного правителя России адмирала
Колчака представлять особу его при Закаспийском правительстве генерала
Деникина.
Секретные же поручения, как сказано было в письме, поручик должен был
доложить устно генералу Драценко.
Сложив документы, Евсюков бережно сунул их за пазуху и спросил
поручика:
- Какие такие ваши секретные поручения, господин офицер? Надлежит вам
рассказать, все без утайки, как вы есть в плену у красных бойцов, и я
командующий комиссар Арсентий Евсюков.
Вскинулись на Евсюкова поручичьи ультрамариновые шарики.
Ухмыльнулся поручик, шаркнул ножкой.
- Monsieur Евсюков?.. Оч-чень рад познакомиться! К сожалению, не имею
полномочий от моего правительства на дипломатические переговоры с такой
замечательной личностью.
Веснушки Евсюкова стали белее лица. При всем отряде в глаза смеялся над
ним поручик.
Комиссар вытащил наган.
- Ты, моль белая! Не дури! Или выкладай, или пулю слопаешь!
Поручик повел плечом.
- Балда ты, хоть и комиссар! Убьешь - вовсе ничего не слопаешь!
Комиссар опустил револьвер и чертыхнулся.
- Я тебя гопака плясать заставлю, сучье твое мясо. Ты у меня запоешь, -
буркнул он.
Поручик так же улыбался одним уголком губ.
Евсюков плюнул и отошел.
- Как, товарищ комиссар? В рай послать, что ли? - спросил красноармеец.
Комиссар почесал ногтем облупленный нос.
- Не... не годится. Это заноза здоровая. Нужно в Казалинск доставить.