"Борис Лавренев. Крушение республики Итль" - читать интересную книгу автора

Пожалуй, было бы скромнее оставить эту странную пару вдвоем в блестящей
эмалированной ванной, но соблюдение скромности вообще не входит в задачи
этого романа, поэтому мы уничтожим волшебной палочкой легкую переборку,
разделяющую каюту баронета и ванную.
За этой переборкой нам видно, как спадают на пол лебединым пухом белые
матросские штаны и голландка и под сверкающими струями душа остается во
всей своей воздушной и в то же время могущественной прелести нагая царевна
Лебедь.
Ибо настало время сказать, что вестовой баронета Осборна - танцовщица
королевского балета Наутилии мисс Гемма Эльслей.
Может быть, после этого читателю захочется вглядеться пристальней в это
тонкое, соблазнительное тело, блистающее влажными отсветами под поющим
серебром душа, но, увы, поздно: ревнивая простыня, накинутая на него
почтительными руками коммодора, уже скрывает его очертания...
Освеженная душем, мисс Эльслей блаженно раскинулась на диване.
Фрэди нежно взял ее руку для поцелуя, но она отдернула ее.
- Погодите, Фрэди... Мне нужно сказать вам несколько неприятных слов.
- Вам не идут неприятные слова, дорогая, - ответил коммодор, пытаясь
увильнуть от нежелательного разговора.
- Я думаю, что я тоже не лишена вкуса, Фрэди, и могу соображать, что
мне идет, а что не идет. Вы сказали, что вблизи эти деревья имеют
грандиозный вид, - пеняйте же на себя за этот разговор. Я желаю видеть эти
деревья, желаю видеть людей, говорить с ними... Я сижу вторую неделю, с
минуты отплытия, безвылазно в этом вашем стальном инкубаторе, где от жары
плавятся мозги. И я заявляю вам, что я хочу на берег. Хочу на берег, вы
понимаете?!.
Она несколько повысила голос и раздраженно отбросила туфельку с ноги.
Коммодор Осборн развел руками.
- Гемма! Вы хотите невозможного. На берег вам нельзя. Пустить вас
матросом я не могу, потому что общество матросов для вас мало
удовлетворительно и небезопасно. Появление же ваше в женском облике может
вывести всю историю на свежую воду и грозит моей карьере самыми страшными
последствиями. Здесь, на корабле, мои офицеры - свои ребята и относятся к
вам со всем обожанием, какого вы заслуживаете, но если об этом узнает сэр
Чарльз или адмирал Кроузон...
- Я думаю, Фрэди, что сэр Чарльз и адмирал - джентльмены и также не
лишены, несмотря на почтенный возраст, способности к обожанию.
Командир "Аметиста" ответил уныло:
- По отношению к вам, конечно! Но ко мне вряд ли. Об этом будет
немедленно сообщено рапортом его величеству, и я уеду командовать
сторожевым судном на котиковые промыслы лет на пять. А там очень холодно и
скучно.
Танцовщица откинулась на спинку дивана, и глаза ее стали похожи на
натертые в темноте головки фосфорных спичек. Мальчишески дерзкая голова ее
с коротко остриженными синеватыми волосами вырисовалась на лиловой
бархатной портьере, как драгоценный профиль геммы, вырезанной на аметисте.
- А мне скучно здесь, в вашей клетке!
- Но, Гемма, разве вам наскучила моя любовь? - страстно сказал
коммодор.
- Милый Фрэди! Для того чтобы любить вас постоянно, - от вас нужно