"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Побег (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

главе с бывшим танкистом Чемляевым, горевшим, бежавшим из плена и не
боявшимся никого и ничего. Он-то и добился наконец возбуждения уголовного
дела против руководства автобазы.
Прав он был и по-человечески и юридически, всяко.
Но прав был и главный его противник - директор автобазы Дашковцев.
- Почему тягать одного меня? - возмущался он. - Точно так работают все
автобазы страны! Что прикажете делать с неизбежными простоями на погрузке
и разгрузке? Никуда от них не денешься. Не денешься от малых грузов на
малые расстояния. Или лошадей с телегами воскресить? Вы поймите, Пал
Палыч, все, все абсолютно накручивают спидометры и раздувают тонны и
километры. Это система работы. Потому что в корне порочен принцип
измерения труда в тонно-километрах. Он всему причина! А вы ухватили меня,
потому что честный дурак за рулем попался... Я даже и не злюсь на него
по-настоящему. Но не с меня же спрос, а с Госплана и Совмина!
- Но вы признаете, что перевыполнение плана годами шло за счет приписок? -
вынужден был спрашивать Знаменский.
- Доказанный факт.
- Это законченный состав преступления: злоупотребление служебным
положением с корыстными целями и должностная халатность.
- Эх, Пал Палыч, давайте тогда всех директоров пересажаем. И большинство
шоферов - непосредственно ведь они спидометры крутили и в путевых листах
враки писали!
- Сейчас речь только о вас, - тускло возражал Пал Палыч.
Дело Дашковцева ведомственная прокуратура прекратила, о Чемляева дружно
вытирали ноги. Знаменский тайком от матери глотал на ночь снотворное...
И вот много лет спустя - телефонный звонок. Боготворивший отца-героя сын
Чемляева, не снеся его поражения, проникся ярым цинизмом, обозлился на
государство, на общество, спутался с блатнягами и наконец вошел в банду. А
банда засыпалась на взломе торговой палатки.
Коллега в райотделе посмотрел на Знаменского рыбьими глазами и попросил не
засорять ему голову посторонними для расследования соображениями. Пал
Палыч прислушался внутренним ухом к разбитому, дряхлому голосу Чемляева,
уселся поплотнее на жестком стуле и принялся втолковывать коллеге, что тот
упускает собственную выгоду.
- Парень вам противен: отказывается отвечать на вопросы, держится
волчонком, дерзит и прочее. А я приношу вам ключ к его запертому сердцу.
Объясняю его психологию. Не воспринимайте меня как ходатая, сам их не
терплю - но как источник ценной информации. Благо вы опытный умный
следователь, - Знаменский понятия не имел, что он за следователь, но
комплимент не помешает, - сумеете извлечь пользу из сведений о прошлом
обвиняемого. Разумеется, не впрямую заговорив об отце, тут, я думаю, мы
друг друга понимаем, парень еще больше взбеленится. Но как-то косвенно,
осторожно вы нащупаете к нему подход...
Коллега начал обнаруживать признаки жизни: почесал натертую очками
переносицу, поправил галстук, стал подавать реплики.
Через полчаса они перешли на "ты", и была намечена линия поведения коллеги
в отношении Чемляева-младшего... Даже если ее удастся очень грамотно
провести, парню это поможет на воробьиный шаг. Ну, на два. Грустно.
А когда грустно, тянет к друзьям. Сашу неизвестно где ловить. Ну а к
Зиночке есть предлог заглянуть.