"Юлия Латынина. Вейская империя (тома с 1 по 5)" - читать интересную книгу автора

- А как они смеют позорить моего родового бога?
Ванвейлен посидел на земле и пошел к бродячему проповеднику. Тот
лежал, как сломанная бамбуковина: мертв. Рядом монах-шакуник, в кафтане
цвета морской ряби, с облаками и листьями, безмятежно глядел на
продолжение охоты.
Тут только Ванвейлен сообразил, что бывший королевский род и нынешний
простонародный бог зовутся одинаково - Ятун. Можно было и сообразить
раньше, но дело в том, что словом "ятун" по-аломски и по-вейски назывались
разные животные. На аломском "ятуном" называли Белого Кречета,
великолепную господскую птицу, чья жизнь стоила дороже жизни раба.
По-вейски "ятуном" называлась птичка из рода соколиных, но совсем другая:
мелкая и пестрая; мутный рыжий глазок, ворох неопрятных перьев на красных
ножках. Птичка ела червяков, падаль, снулую рыбку и чужих птенцов. В
усадьбе ее называли "ржаным корольком". Говорили, что она бесчестит свой
род, как шакал бесчестит род волков.
- Самая последняя птица, - сказал как-то Шодом Опоссум. - Я владею
крестьянином, крестьянин владеет коровой, а ржаной королек сидит на корове
и выбирает из нее клещей...
А тем временем на поле мало кто из крестьян сумел убежать. Девки
страшно кричали, а мужики, по приказу Марбода, сносили хворост для
праздничных костров к подветренной стороне деревянного храма.
Марбод снял колпачок со своего кречета. Птица взлетела на колчан за
спиной, била крыльями и следила за крестьянами, как за перепелами.
Не прошло столько времени, сколько нужно, чтобы сварить горшок каши,
как все было готово. Марбод выбрал из колчана гудящую стрелу, зажег и
пустил в вязанку. Крестьяне тоскливо заголосили.
- Так, собственно, почему убили последнего короля Ятуна? - спросил
Ванвейлен монаха-шакуника, отца Адрамета.
Монах молча глядел, как в вечернем воздухе занимается огнем жилище
чужого бога.
- Я мало что знаю, - сказал он. - А что знаю, знаю со слов господина
Даттама. Здешние сеньоры соглашаются, что вся земля - собственность
короля. И дана в распоряжение не им, а божественным предкам. И вот
последний Ятун долго думал и сообразил, что Бог - один, а все прочие боги
суть его атрибуты и качества. Сеньоры было согласились, но вскоре
выяснились некоторые богословские подробности. Оказалось, что есть боги
истинные, а есть боги ложные, а стало быть, несуществующие. Список
несуществующих богов совпал со списком непокорных родов. Это, конечно,
было совершенно справедливо: согласитесь, что ложный бог должен внушать
своим потомкам ложные мысли.
- А земли, - проговорил Ванвейлен, - которыми владеют несуществующие
боги, должны, стало быть, воротиться к богу истинному...
- Несомненно, - кивнул монах. - Но заметьте, что и все прочие боги -
лишь свойства и имущества великого Ятуна. Кто такой, например, Большой
Хой? Просто топор в руке Ятуна, его атрибут и его раб. А все, чем
пользуется раб, тоже принадлежит хозяину. Стало быть, богу-предку на небе
принадлежат другие боги, а богу-внуку, королю, принадлежит вся земля.
- Понятно, - сказал Ванвейлен, - и тогда-то случилась эта история с
женским коварством.
- Да, - кивнул монах, - тогда случилась история с женским коварством.