"Роберта Лэтоу. Ласковый дождь " - читать интересную книгу автора

тем, что отвергла всех мировых политиков, а представителей Франции, Ближнего
Востока и Африки даже не по одному разу. Кто-то мог бы сказать, что такова
судьба женщин, которые не хотят смешивать секс с работой, но Мирелла
придерживалась другого мнения.
Впрочем, прием удался. Гости веселились от души, тут и там слышались
взрывы смеха. Протокол требовал, чтобы гости не расходились до тех пор, пока
король с королевой не отбудут - а это произошло далеко за полночь. После их
отъезда гости начали разъезжаться.
Дональд Дэвис с Ахмедом Саидом Ваби уже собирались отбыть, когда
Дональд вдруг заметил Миреллу Уингфилд, о чем-то беседующую с Артуром
Голдбергом. По крайней мере он решил, что это она и есть. Он задержался и
внимательно осмотрел женщину с черными, цвета воронова крыла, волосами до
плеч, одетую дорого, но неброско. Волосы восхитительно подчеркивали
безупречный овал ее лица, скулы, огромные соблазнительные глаза, прямой нос,
точеный подбородок и чувственные губы, чуть тронутые помадой.
Она была одета в восхитительную шелковую блузку с глубоким треугольным
вырезом, широкими рукавами и высокими манжетами. Блузка была заправлена в
замшевую юбку, плотно облегающую бедра и заканчивающуюся у щиколоток; из-под
нее были видны туфельки из телячьей кожи красноватого оттенка.
На шее у Миреллы переливалось ожерелье из древней гробницы племени
майя. Этакий ошейник из чистого золота толщиной в дюйм. С ожерелья свисал
кулон - распластанная золотая лягушка, он помещался как раз между пышными
грудями, которые от этого казались еще соблазнительнее. В ее красоте было
что-то холодное, но вместе с тем свидетельствующее о глубоко скрытой
страсти. Она держалась как королева. В ее повадках сквозило величие и
достоинство. Она была похожа на лед и пламя одновременно, и Дональда
потрясла эта встреча спустя много лет.
- Забудь, Дон, - лениво протянул Ахмед. - Я заметил ее первый, пасу уже
несколько часов и кое-что о ней разузнал. Она не играет на своем поле, а это
ее поле. Она работает в одном из здешних департаментов. Паршиво, ничего не
скажешь, потому что у меня были планы насчет нее, - добавил он с похотливой
улыбкой.
- Ты всегда умел выбирать женщин, Ахмед, - ответил Дональд с улыбкой. -
Но на этот раз ты ошибся. Я первый ее заметил. Это было лет двадцать назад.
Теперь, когда я ее увидел, у меня всколыхнулись воспоминания.
- Кто она, Дон?
- Когда-то она была Миреллой Уингфилд. Может быть, и осталась ею.
Помнишь Максима Уэссона Уингфилда, который читал нам философию в Гарварде?
Он был очень умен, хотя и со странностями. Это его дочь. Я помню ее со
времен Вассара, когда она была влюблена в моего одноклассника Пола
Прескотта. Она уже тогда потрясала воображение. Я потерял голову от нее и ее
семейства - великолепный, эксцентричный, непредсказуемый обломок
массачусетской аристократии, населявший рай на земле под названием
Уингфилд-Парк. Однажды я провел там целый уик-энд, который не забуду
никогда. Представь, сто сорок акров цветущих садов, дикие заросли, озеро,
прохладные ручьи. И посреди всего этого великолепия - огромный особняк. Это
было чарующее, волшебное место - настоящее сокровище, унаследованное ее
отцом. И плюс ко всему коллекция Рембрандта, великолепная библиотека и
гараж, в котором пылились шестьдесят два автомобиля старых марок, старинное
самурайское оружие и еще много чего - и при этом ни цента на счете.