"Роберта Лэтоу. Ласковый дождь " - читать интересную книгу автора

Дональду:
- Привет, Дональд Дэвис. Меня зовут Мирелла Уингфилд. Я никогда не была
замужем, у меня нет детей. Я живу здесь, в Нью-Йорке, и работаю помощником
директора переводческой группы при ООН. Я свободно владею французским,
турецким, арабским и греческим языками. Я полностью погружена в ту жизнь,
которую сама себе создала, и нахожу ее удобной. Моя жизнь состоит из общения
с отцом, матерью, братом, любовником, с которым меня связывает пятнадцать
лет прочных отношений, и несколькими друзьями. Иногда бывают случайные
сексуальные связи. Главный урок, который мне преподала жизнь, заключается в
том, что я едва ли смогу получить то, что хочу.
Дональд лишь улыбнулся в ответ, и старые друзья, которые притворились,
что не знакомы, чтобы преодолеть скованность и смущение, навеянные
атмосферой светского "мероприятия", проделали остаток пути до ее дома в
молчании. Дональд держал ее за руку и не сводил с нее глаз, а она смотрела в
окно, на проносящийся за окном однообразный городской пейзаж.
Восточная Шестьдесят пятая улица казалась в этот час мертвым царством.
Вдоль тротуаров были припаркованы десятки машин. Дональд вылез из такси
первым и помог выйти Мирелле. С минуту они стояли возле открытой дверцы, не
разнимая рук.
- Я хочу еще раз спросить тебя, Мирелла: куда мы отправимся?
Ответом ему стал ее поцелуй.

Глава 2

Какая женщина способна забыть физическое наслаждение, страстную
близость, которая коренится в истинной нежности и теплоте, идущих от сердца?
Забыть запах обнаженного мужского тела, сплетенного с ее телом, покрывающего
ее как вторая кожа? Забыть ощущение напрягшейся плоти, прижимающейся к
бедрам? Забыть влажные поцелуи, когда два рта становятся одним целым, а
фаллос покоряет влагалище, не оставляя ощущения поражения, а наполняя ее
безмерным счастьем, когда она испытывает один оргазм за другим?
Никакая.
Если и можно что-то забыть, то только не это.
Кончиком языка Пол нежно слизал пену своего семени с губ Миреллы. Он
погладил ее по волосам, поцеловал веки, затем приник к ее губам. Он заглянул
в ее глубокие фиалковые глаза и почувствовал, что тонет в них. Тогда он сжал
в кулаке черные, шелковистые пряди ее волос, потянул их вниз и лег на нее,
словно желая спастись и не пойти ко дну.
Он покрывал губы Миреллы страстными поцелуями. Его ласково-жестокие
прикосновения порождали острое сексуальное напряжение и заменяли нежность,
особенно в те мгновения, когда он посасывал ее соски и осторожно впивался
зубами в мягкую плоть ее грудей. Когда она вскрикнула то ли от боли, то ли
от невозможности выносить дольше страстное напряжение, он отстранился и
прошептал:
- Я люблю тебя. Как бы мне хотелось тебя не любить! - Он медленно
заскользил вниз, покрывая поцелуями ее тело, всасывая нежную кожу. Он зажал
губами шелковистые темные волосы на ее лобке, а затем зарылся в них лицом,
одурманенный пряным ароматом ее влагалища, прекраснее которого он никогда не
вдыхал.
Но вот он распрямился и стал действовать рукой, сначала легко, как