"Эрик Ван Ластбадер. Воин Опаловой Луны ("Воин Заката" #4)" - читать интересную книгу автора

правителями этого города!
Коссори шел впереди, пересекая пустынную площадь справа налево, и вот
они уже снова погрузились в запутанный лабиринт городских улиц, но улице
Фазана попав на Снежносветлый переулок и затем на Кружевную дорогу. Сейчас
они были очень далеко от Нанкиня, как понимал Мойши, от главной улицы
Шаангсея. Честно говоря, они были далеко вообще от любого знакомого ему в
городе места.
- Она отвела меня вот в эту гостиницу, - продолжал Коссори. словно и не
прерывал своего рассказа. Мойши знал - он не торопится. Но он понимал также,
что сейчас он слушает повесть, которая очень много значит для Коссори и
которой, он был уверен, никто прежде не слышал. У Коссори было мало друзей,
и человеком он был скрытым. Мойши была оказана особая честь, и он старался
не отнестись к этому слишком легкомысленно. - Это была та самая харчевня,
откуда меня вышвырнули чуть раньше тем же вечером. Теперь они были столь
предупредительны, что я понял - Цуки тут хорошо знают. Если она была не из
Шаангсея, то, значит, явно часто приезжала сюда...
- Ты не спрашивал ее, откуда она?
Коссори бросил на пего гневный взгляд, словно просил Мойши заткнуться.
- Нет, - медленно проговорил он, - мне и в голову никогда не приходило
спросить ее об этом.
Мойши пожал плечами и продолжал молча слушать.
- Она приказала принести мне еды. За всю свою жизнь я никогда не ел так
много и так вкусно. Когда я насытился, мы поднялись наверх по винтовой
лестнице, прошли по темному коридору и вошли в теплую комнату с кроватью у
дальней стены, с невероятно высокой периной. Над ней было окно с двумя
створками, со стеклами в свинцовых переплетах. Оно выходило на тихую тогда
гавань и корабли, стоявшие на якоре. Крепко пахло морем.
- Я, кажется, знаю, чем это кончилось.
Коссори обернулся к нему.
- Нет, дружище, - спокойно ответил он. - Думаю, нет. - Он показал
налево, и они свернули с Четырех Запретных Дорог в маленький кривой
переулочек, у которого, похоже, и названиято не было. - Я был слишком
измучен и заснул.
Переулок пошел слегка вверх, и Мойши вдруг понял, что они поднимаются
на холм. Там было темнее, домишки громоздились друг на друга. Да и городские
огни остались позади в путанице более широких улиц, и звездный свет придавал
лицам и рукам голубоватый оттенок.
- Я проснулся глухой ночью, - продолжал Коссори, - когда луна уже
зашла. Услышал совсем рядом крик чайки, и мне подумалось, что я на корабле
далеко в море. Думаю, мне даже показалось, что я чувствую покачивание судна.
Я был еще в полусне и, перевернувшись на бок, прикоснулся к ней. Она лежала,
свернувшись калачиком, и крепкий мускусный ее запах обволок меня. Совершенно
без всякой мысли я обнял ее. Она пошевелилась во сне, нежно коснулась моей
щеки и обняла меня за шею. Это было так необычно, что я даже не могу
описать. Пожалуй, это было так, как будто я был единственным, к кому она так
прикасалась. Я молча расплакался. Мне сдавило грудь, и казалось, что только
плач даст мне облегчение. Она проснулась как по волшебству. Глаза ее были
словно далекий берег, на который смотришь через какуюто чудесную подзорную
трубу. И поцелуй ее был прекраснейшим в мире.
Переулок, много раз повернув и попетляв, в конце концов вышел на