"Эрик ван Ластбадер. Вторая кожа (Ниндзя #6)" - читать интересную книгу автора

Женщина молча продолжала, курить свою сигару, лениво выпуская из
полуоткрытых губ серо-коричневые струйки дыма, и человек, не так хорошо
знакомый с Юго-Восточной Азией, как Мик, вряд ли заметил бы искорку страха,
промелькнувшую в бездонной глубине ее глаз.
- Ты прекрасно знаешь, что мне надо, - наконец сказала Джай.
- Все что угодно, - ответил Мик. - Все что угодно, но только не это.
Они сидели в уютной кабинке "Услады моряка", модного французского
ресторана в фешенебельном районе Роппонжи. Это было одно из многих
раскиданных по всей Азии доходных предприятий - легальных и не совсем
легальных, - которые находились под контролем Мика. Эту и многие другие
подобные авантюры он в свое время держал в секрете от своего ныне
покойного, никем не оплакиваемого компаньона Рока.
- Мне нужен ты.
"Нет, - подумал он, - этого как раз хочу я. Или по крайней мере хочу,
чтобы ты хотела этого".
- Я весь твой, - сказал он, широко разводя руки. - Разве не видно?
В противоположном углу зала худая как жердь вьетнамка исполняла полные
меланхолии и ощущения неизбежности смерти песни Жака Бреля. В ее
интерпретации мелодия навевала грусть, бередила незажившие раны войны.
- Ты знаешь, что я имею в виду. Я хочу, чтобы мы были вместе.
- Но не могу же я все время быть здесь, - произнес Леонфорте,
подчеркивая каждое слово.
Певице аккомпанировали гитара и синтезатор. Музыкант, сидевший за его
клавиатурой, время от времени заставлял инструмент звучать на манер
кафедрального органа, и эти звуки почему-то заставили Мика вспомнить
многочисленные истории о Жанне Д'Арк, которые когда-то рассказывал ему
отец. Неважно, насколько они были правдивы, но они запали в душу мальчика,
может быть, потому, что в какой-то степени отражали миропонимание отца,
согласно которому все святые являлись воинами за правое дело.
- Тогда я должна быть там, где будешь ты. - Джай глубоко затянулась. -
Вот чего я хочу.
Мик долго смотрел ей в глаза, что-то прикидывая.
- Хорошо, - сказал он наконец, глядя на дым, выходящий из улыбающихся
полных губ женщины.
Ресторан представлял собой частицу Сайгона посреди Токио, отражая
новый дух столицы Вьетнама, дух перемен и процветания. Стены цвета пожухшей
листвы отбрасывали блики света, на полированной поверхности пола из черного
мрамора отражалась темная синева купола потолка. Горящие на столах свечи
делали интерьер ресторана в чем-то похожим на храм. Вырезанная из
темно-красного лакового дерева, сильно стилизованная маска традиционного
вьетнамского дизайна, почти целиком занимающая одну из стен, отбрасывала по
сторонам синеватые пятна света.
Одетыми под стать интерьеру официантами заправляла Хоннико, эффектная
блондинка в расшитом золотом корсаже и узкой шелковой юбке, чуть
прикрывающей лодыжки. Она превосходно говорила на французском, японском и
вьетнамском языках и пользовалась непререкаемым авторитетом у персонала.
Обычно в это время Хоннико с превосходно отработанной сердечностью
приветствовала посетителей и провожала их к освещенным свечами столам, но
сегодня она неподвижно стояла за своей отделанной бронзой стойкой, наблюдая
полузакрытыми глазами за певицей. Собственно говоря, ей больше ничего и не