"Эрик Ван Ластбадер. Французский поцелуй" - читать интересную книгу автора

оружие, является преступным намерением.
- Но такое говорится обычно о преднамеренном убийстве!
- Нет, - возразил Крис. - Согласно Пункту 1125.25, намерение убить
теперь не считается обязательной частью предварительно обдуманного плана
убийства. Оно может, фактически, быть результатом внезапно возникшего
решения.
Гейбл отмахнулся от юридических тонкостей. - Эта хреновина гроша
ломаного не стоит. Не так все произошло!
Крис упрямо продолжал.
- Обвинение предъявит суду присяжных фотографии вашей жены, сделанные
полицией, прибывшей на место происшествия. Они притащат в зал суда всех - я
подчеркиваю, всех - кто когда-либо видел вас с женщиной, независимо от
того, с какими бы невинными целями вы с ней не встречались.
- А теперь я хочу напомнить вам, что именно я вызвал полицию, -
возразил Гейбл. - И я был на месте, когда они прибыли, и все им сам
показал. Я позволил им совать нос, куда им только не заблагорассудится.
Крис уже достаточно хорошо знал Маркуса Гейбла, чтобы воздержаться от
напоминания о том, что полиция имела право на самый тщательный обыск места
преступления и без специального разрешения Гейбла. Но говорить об этом
значило только подлить масла в огонь. Поэтому Крис поднял руку в
умиротворяющем жесте. - Признаю, это не типичные действия для виновного в
убийстве, - сказал он. - По этому вопросу мы уже договорились с вами. Тем
не менее, я пытаюсь заставить вас осознать, что в зале суда вас ожидает не
легкая тренировочная схватка, а настоящий бой, причем, без перчаток. Я,
конечно, уповаю на то, что справедливость и правосудие восторжествуют в
сердцах членов суда присяжных. Но до момента, когда они удалятся на
совещание, чтобы вынести свой вердикт, всякое может случиться. Обвинение не
остановится перед тем, чтобы стащить вас и всех, кто вас поддерживает, в
самую что ни на есть яму. Я хорошо знаю представителя обвинения, Аликс
Лэйн. Прокурор округа очень заинтересован в этом деле, а Аликс Лэйн - его
лучший помощник. Она умна и компетентна. Она спит и видит, чтобы ее имя
попало в газетные заголовки, и уж учует за милю, когда пахнет жареным, -
даже если это и не ее стряпня.
- Послушайте-ка, а я ведь - ветеран Вьетнамской войны, - сказал на это
Гейбл. - У меня целая пригоршня орденов и медалей, и, смею вас заверить, за
каждый из них я рисковал башкой. Я их заслужил на поле боя. Многие ребята,
выбравшиеся из этого дерьма, обязаны мне жизнью. Вот на чем можно выстроить
мою защиту адвокат! Я уже вижу газетные заголовки аршинными буквами: ГЕРОЙ
ВОЙНЫ НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ. Это не должно не потрясти обвинителей. И это не
вранье. Черт побери, меня до сих пор преследуют по ночам кошмары! Один из
них особенно мерзкий. Будто я в лифте опускаюсь все вниз и вниз. Внезапно
двери открываются, и вот я по колено в крови, хлынувшей в кабину. А в крови
плавают потроха, руки и головы моих погибших корешей. Их мертвые глаза
смотрят на меня, скрюченные пальцы манят меня к себе. - Гейбл с силой
выдохнул сквозь оттопыренные губы, как будто выпуская излишек энергии. - И
всегда я пробуждаюсь от этого кошмара, слыша плач маленькой девочки. - Он
бросил на Криса тяжелый взгляд. - Жуть, верно?
Маркус Гейбл задумчиво кивнул сам себе после этих слов и затем
добавил: "Конечно, не все на суде будет тишь и гладь. Но такова наша жизнь!
Я прошел сквозь ад и выбрался из него через заднюю дверь. Ну, хорошо,