"Эрик ван Ластбадер. Ниндзя [B]" - читать интересную книгу автора

чувствовали себя хозяевами и часто с гордостью вспоминали об "атомном
солнце".
Однако для Николаса уроки истории начались в другой стране.
Когда Николасу было десять лет, отец рассказал ему, что 15 февраля 1942
года британский гарнизон оставил Сингапур под ударами японцев. Они
удерживали город три с половиной года, до сентября 1945, когда в Сингапур
снова вошли британцы. Там, в растерзанном войной городе, отец Николаса
встретил его мать. На исходе того удушливого лета у нее на глазах погиб ее
первый муж, комендант японского гарнизона, и Цзон на какое-то время
лишилась рассудка.
Первые британские части уже просачивались в город, и комендант отвел свой
гарнизон на восток, чтобы охватить противника с флангов, однако
просчитался и в результате сам оказался в окружении. Попав под бешеный
перекрестный огонь, он зарубил мечом шесть английских солдат, пока
остальные не догадались отступить и забросать его гранатами. От
бесстрашного коменданта не осталось ничего, даже костей.
Спустя много лет, в старой замызганной лавке на узенькой токийской улочке,
где торговали гравюрами укиёэ, Николас натолкнулся на гравюру, которая
называлась "Конец самурая". На ней была изображена смерть отчаявшегося
воина, у которого взрывом вырвало из рук большой меч катана. Наверное,
Николас увидел в этом образе первого мужа своей матери, павшего жертвой
исторической неизбежности.
Мать Николаса всегда держалась в стороне от политики. Она вышла замуж по
любви, едва ли здесь мог быть какой-то расчет. После разгрома японцев в
Сингапуре, после смерти мужа весь ее мир превратился в жуткую пустыню. Но
она твердо знала, что жизнь принадлежит живым. Человек оплакивает утраты и
продолжает жить, исполнять свою карму. Нет, Цзон не верила в фатальное
предопределение, как ошибочно полагали многие ее знакомые не-японцы.
Просто она умела смиряться с неотвратимыми ударами судьбы.
Но тогда она почувствовала себя затерянной в грохочущем море
артиллерийского огня и рвущихся мин. Беззащитный прекрасный цветок,
подхваченный неодолимым вихрем.
По иронии судьбы Цзон встретила отца Николаса в том самом кабинете,
который прежде принадлежал ее погибшему мужу. Она пришла туда в поисках
убежища, как приходят в буддийский храм, неприкосновенный для пламени
войны. Наверное, это было одно из немногих знакомых ей зданий, уцелевших в
Сингапуре. Странно, но ей никогда не приходила в голову мысль бежать из
этого города; она целыми днями бродила по его улицам, ежеминутно подвергая
свою жизнь смертельной опасности.
Город был так сильно разрушен, что женщина не смогла отыскать даже руины
собственного дома. Повсюду громоздились груды камней, по улицам бродили
бездомные дети. Глядя на них, Цзон невольно вспоминала свое счастливое
детство, новогодние праздники, когда на время можно было почувствовать
себя свободной от всех забот и запретов. Эти воспоминания бередили ее
разум.
Цзон бесцельно ходила по дымящимся улицам и инстинктивно ныряла в черные
проемы разрушенных домов, едва заслышав топот тяжелых солдатских сапог -
неважно, кто это был, японцы или англичане. Каким-то чудом ей удалось
остаться в живых.
"Карма", - говорила она впоследствии.