"Мартти Ларни. Немножко нахальства" - читать интересную книгу автора

классе народной школы: "Друзья мои, вы теперь выходите в жизнь, так не
забывайте же всегда смотреть людям прямо в глаза. Это первый признак
честности..."
"Прямо в глаза", - подумал мальчик со вздохом. Конечно, надо бы так. Да
только хорошо учителю советовать, когда у него у самого глаза всегда
защищены очками. А как же быть, если невозможно смотреть? Если напротив тебя
оказываются такие глаза, от которых твои ресницы вдруг так и задергаются? А
если злые, завистливые, злорадные или осуждающие глаза - и в них тоже
смотреть прямо?
Парнишка повернул за угол. Он решил во что бы то ни стало смотреть
людям в глаза. Ему необходима была работа.
Трехдневные поиски ничего не дали. Это было горько и унизительно, как
просить милостыню. Везде один и тот же ответ: "Слишком молод. Н-да. Так
только четырнадцать? Не годится".
И все-таки он кое-чему научился. Больше он уже не моргал глазами и не
заикался на первой же фразе. Опыт - эта надежная опора - помог ему крепче
держаться на ногах. Теперь мальчик спокойно, как вызубренный урок, повторял:
- Исполнилось. Да. Конечно. Нет. А в случае надобности продолжал:
- Был. Ходил. Окончил. Нет. Других свидетельств нет. Есть. Дом есть. Но
отец уехал в Канаду. Да. Мать в прачечной гладит белье. Да. Трое детей. Двое
младших - дома.
На третий день он перестал упоминать о том, что отец в Канаде. Это
было, по-видимому, плохой рекомендацией.
- Ах, в Канаде! Ну, в таком случае над тобой не каплет. Отец, наверно,
присылает вам деньги, посылки?
И тогда он уже не мог смотреть в глаза нанимателю. Взгляд его невольно
опускался к полу, и длинные ресницы начинали вздрагивать, напрасно пытаясь
разогнать туман, застилающий глаза. Отец действительно был в Канаде, но он
не присылал ни денег, ни посылок. От него приходили только цветные открытки,
два раза в год: на Рождество и на Пасху.
Мать - гладильщица. Чем больше она гладит чужое белье, тем больше
морщинок собирается вокруг ее глаз. Мальчик заметил это, и ему стало не по
себе. Ему казалось, будто мать гладила одни лишь траурные одежды.
Вечером третьего дня, когда маленькие сестренки уже спали, он попытался
как-то утешить и ободрить мать:
- Я слишком молод в ученики. Но я решил, что завтра возьму место
мальчика на посылках.
Он особенно подчеркнул слово возьму, как будто весь мир лежал на
прилавке перед его мигающими глазами: бери, пожалуйста!..
На следующее утро парнишка просматривал газеты. Посыльные требовались.
Он выбрал несколько адресов и отправился брать место. Но к середине дня он
понял, что места не берутся так просто: за них нужно чуть ли не драться.
Двое знакомых ребят отвоевали места для себя. Они говорили:
- Нийло - растяпа. Он не умеет постоять за себя. Он мечтатель, а у
мечтателей глаза на мокром месте и штаны тоже.
Тогда он вспомнил слова старого привратника: "В нынешнее время надо
быть смелым и нахальным, главное, нахальным". Это была мудрость старого
человека, беззубое красноречие на пороге богадельни:
- Ну, какое место ты взял? - спросила мать, когда сын уже затемно
вернулся домой.