"Мартти Ларни. Прекрасная свинарка, или Неподдельные и нелицеприятные воспоминания экономической советницы Минны Карлссон-Кананен, ею самой написанные" - читать интересную книгу автора

угодно.
Будучи прежде всего деловым человеком, он решил сразу же приступить к
существу дела. В тот момент я еще не знала, что он представляет собой
загадку, которую способна решить каждая женщина. И только когда мой
начальник встал и отстегнул свои подтяжки, я поняла его намерения. Это был
весьма определенный договор о взаимных расчетах, под которым он требовал
моей подписи. Я начала спешно обдумывать план бегства. Он опустил шторы на
окнах и стал совершенно спокойно, не спеша раздеваться. Как истинный педант
и чистоплюй, он бережно сложил брюки по безупречной, только что заглаженной
складочке и повесил на спинку стула. Так, вероятно, поступает какой-нибудь
амнистированный дворянин, у которого все джентльменство в хорошо отутюженных
брюках. Я схватила сумочку и встала. Он подкатился ко мне, как смешной
маневренный паровозик "кукушка", и схватил меня за руки.
- Минна... Минна... Я люблю тебя.
Он попытался было поцеловать меня, но из-за своего маленького роста не
смог дотянуться. Я с трудом удерживалась от смеха. Положение было
действительно комичным: коротенький пузанчик, ниже меня на целую голову,
признавался мне в любви, страстно ожидая так называемой взаимности, и для
большей выразительности своего искреннего чувства снял брюки! Только желе
задрожало бы перед ним.
Я оттолкнула его и сказала, что его бестактность отчасти можно понять,
поскольку он много пил в последнюю неделю и был уже не способен оценивать
свои поступки. Но сердцеед-коротышка не внял моим разумным доводам. Пример
французского "маленького капрала" сделал его финским самолюбивым
капралом-дельцом, который пытался своеобразным артиллерийским залпом
забросить меня на Британские острова.
- Минна! - шипел он почти свирепо. - Это вовсе не шутки. Я нисколько не
пьян... Я люблю тебя, люблю! Неужели ты не понимаешь?
Скудоумные цензоры любовной жизни не смогли бы произнести слово
"любовь" со столь выразительной интонацией, с такой страстью и злостью, как
он. Наконец мой начальник вспомнил пословицу: "Кто смел, тот и съел". Меня
чуть не стошнило. Я быстрыми шагами направилась к двери, но он бросился за
мной и вцепился в меня, как в своего злейшего врага.
- Минна! Ты не уйдешь! Подумай о своем будущем!
- Пустите меня! - воскликнула я.
- Нет, Минна, ты не можешь так уйти. Неужели ты не веришь, что я тебя
люблю? Если ты будешь сопротивляться, я возьму тебя силой...
Он хотел укусить меня за руку. Тогда я вышла из себя. Точно рассчитав
удар, я направила его в нос противника, и Сеппо Свин опустился на колени,
словно школьник на исповеди. Сама того не желая, я, видимо, повредила этот
толстый нос, и насыщенная алкоголем кровь потекла из ноздрей, сделав черные
усы красными. Теперь мой шеф уже не заговаривал ни о любви, ни о повышении
оклада, ни о заграничной поездке. Зато он не скупился на восклицания,
которые невозможно было бы опубликовать ни в одном печатном произведении.
Какой-нибудь порочный филолог мог бы почерпнуть из этого словесного фонтана
всю терминологию разврата и сквернословия. Но, как сказал один мудрец:
"Бойся мужчину, который говорит, что ненавидит тебя, ибо ярость его любви
может вспыхнуть в любой момент!"
Так вышло и на этот раз. Он стер кровь с усов и губ, с трудом поднялся
на ноги и снова начал доказывать подлинность своей любви.