"Ольга Ларионова. Щелкунчик (Фантастический рассказ) " - читать интересную книгу автора

сомневался, что, принимай он решение единолично, он положил бы "Щелкунчика"
в дрейф после первого же нырка и спокойно ждал подхода ремонтного буксира -
невзирая на тот возможный позор, который ожидал бы его, молодого командира,
если бы выяснилось, что корабль задрейфовал понапрасну.
Несмотря на тщательнейшую подготовку ко второму нырку, выход из него
оказался более чем неудачным по стечению неблагоприятных обстоятельств.
Кроме того, что их отбросило в систему Прогиноны - тусклого красненького
солнышка с тремя убогими планетами, - они оказались в одном из опаснейших
уголков галактики, который славился такой плотностью комет, что напоминал
прибрежную полосу Черного моря ранним августовским утром, где вода кажется
непрозрачным комковатым студнем от обилия медуз.
Собственно говоря, корабль, лежащий в дрейфе или идущий на планетарных
двигателях, кометы нимало не тревожат - локаторы связаны с кибер-штурманом,
который автоматически изменит курс корабля или даст сигнал заблаговременно
нырнуть в подпространство.
Современному звездолету комета страшна только тогда, когда она
находится именно в той точке, в которой он выныривает, или, как это принято
говорить, "проявляется". Вероятность подобного совмещения в пределах
Солнечной практически равна нулю, но в таких космических дырах, как
Прогинона, все могло быть.
И было именно со "Щелкунчиком".
В первый миг их попросту тряхнуло, словно корабль икнул всеми своими
трюмными потрохами. Экипаж привычно занял аварийные посты и закрепился на
случай последующих толчков - пока все скорее напоминало учебную тревогу, чем
реальную катастрофу. Но слово "комета" уже прозвучало во всех отсеках, и все
знали, что корабельный компьютер уже рассчитывает массу кометного вещества,
оказавшегося в том объеме пространства, в котором проявился корабль, и
теперь заключенного внутри корабля. В центральной рубке на компьютерном
табло уже начали загораться первые цифры, и по мере их возникновения по всем
отсекам раздался вой сирен - высокий, прерывистый, означавший опасность
нулевой степени, или, попросту, опасность смертельную.
Внутри корабля находилось целых четыре грамма посторонней массы!
Конечно, "Щелкунчику" могло повезти и эти злополучные четыре грамма
могли оказаться где-нибудь внутри трюмных помещений - тогда это облачко пара
бесследно и беспоследственно растворилось бы в воздухе, наполнявшем корабль.
Но могло быть хуже - чрезвычайно редко, но так случалось. Неощутимые
частицы чужеродной материи проявлялись в металле корпуса корабля, его машин
и механизмов. В таком случае даже единичная молекула, мгновенно возникающая
между атомами титана, вызывала так называемый "подпространственный резонанс"
и как бы вспарывала изнутри сверхпрочный сплав. Единичная!
А здесь "Щелкунчик" нахватался такого количества ледяной пыли - и,
возможно, не атомарно рассеянной, а в виде микросгустков, - что теперь в нем
каверн было, как дырок в сыре. При включении двигателей корабль
просто-напросто мог треснуть, как яйцо. А двигатели надо было включать, и
побыстрее, ведь не вечно же сидеть на самом загривке у кометы - генераторы
защитного поля и так работали на полную мощность. Правда, можно было бы уйти
в подпространство, но в таком мощном гравитационном поле, да еще и с
неисправным преобразователем, можно было вынырнуть в совершенно неизученной
части метагалактики. Ни сигнальных буев, ни других ориентиров. Как тогда
прикажете добираться домой?