"Ольга Ларионова. Картель" - читать интересную книгу автора

одного вычислительного центра в другой, хватался за всевозможные
неразрешимые проблемы, разрешал их, о нем говорили уже на всех симпозиумах
(на которых он сам, кстати, появляться не любил), и все не мог осесть на
одном месте, которое пришлось бы ему по душе.
Я мирно трудился у себя в Гатчине, как вдруг однажды его смятенный лик,
похожий одновременно на лорда Байрона и на Буратино, возник на экране моего
междугородного фона.
- Послушай-ка, старина, - заговорил он так, словно мы только вчера
расстались с ним в коридоре университета. - Я прослышал, что тебя удостоили
новым назначением.
Я удивился, Гатчина меня вполне устраивала, и ни о каком новом назначении
и речи быть не могло. В худшем случае мне могли сделать предложение, но пока
такового я не слышал.
Я сказал об этом Басманову.
- Ты не ершись, старина. Предложение тебе будет. По всей форме. Со
сватами и вышитым полотенцем. Но можешь рассматривать его как назначение,
потому что у тебя не возникнет даже легкого желания отказаться.
Я пожал плечами и, естественно, поинтересовался, в каком объеме он
осведомлен о моей дальнейшей судьбе.
- Будешь заведовать сектором программирования в новом информатории, -
предсказал он безапелляционным тоном.
- Много их - новых-то. Говори конкретнее.
- Конкретнее некуда. В наступающем году запланирован только один новый
информатории, - он сделал паузу. - В Пушкинских Горах.
- Ну так что же? В Горах, так в Горах. При чем здесь я? И что конкретно
хочешь ты - ты, Басманов, - от меня?
- Возьми меня к себе в сектор. Младшим научным.
- Постой, постой. Почему младшим? Кончили мы с тобой вместе...
- А потом ты сидел, как кулик, в своем гатчинском болоте, из-под тебя
целыми выводками выпархивали статьи и труды, а сверху, с сияющих вершин
науки, на тебя нисходила академическая благодать ученых степеней. Другое
дело - я. Вольный программист. Младший научный сотрудник - предел моего
честолюбия. Так берешь?
- А надолго?
- Ты это брось, старина, брось. Я серьезно говорю. Не возьмешь мэнээсом -
пойду механиком ассенизационных роботов. Ну, берешь?
- Да отвяжись ты от меня, я и думать не думаю прощаться со своим
тепленьким гатчинским болотом.
- Я тебя в последний раз спрашиваю: ты берешь меня к себе в Пушкинский
информатории?
Я посмотрел на него и понял, что он это совершенно серьезно.
- Да, - сказал я. - Там ставят БЭСС?
- А что же еще? Последней серии, УП/с. Не "Волоколамск" же, в самом деле.
Ей придется мыслить, а не вычислять.
Он даже не кивнул и выключил экран фона.
Я встал и подошел к окну. А ведь я, выходит, уже согласился... Не похоже
это на меня. До сих пор я считал себя человеком в высшей степени солидным и
даже не сомневался в том, что гатчинского вычислительного центра с тремя его
могучими машинами мне хватит на всю жизнь. А вот теперь за пять минут
какого-то несерьезного и чересчур эмоционального разговора я уже решился