"Ольга Ларионова. Остров мужества (Журнал "Вокруг света")" - читать интересную книгу автора

Рекуэрдос пожалел, что двинул верньер указателя времени назначения на
целые сто лет и пропустил такое великолепное зрелище, как строительство
космодрома будущего. Надо было прыгать два раза по пятьдесят, но теперь
было поздно сожалеть об этом, тем более что по ручным часам Рекуэрдоса
прошло уже более сорока минут.
Не надо жадничать. Ведь это всего-навсего пробный запуск, и там,
четыреста лет назад, на развалинах древней базилики, изнывая от нетерпения
и тревоги, ждет Викерзунд. Надо возвращаться. Ему и в голову не пришло,
что, преданный Брианом, он попадет прямехонько в лапы полиции, уже
оцепившей холм, - властям успели напомнить о том, что любые опыты по
перемещению во времени официально запрещены. До самого вечера он будет
разбирать свою Машину и грузить ее в самолет, и на рассвете этот самолет
поднимется и возьмет курс на Орли.
И разобьется вместе с Машиной и обоими ее создателями.
До чего же хорошо было смотреть на мир, отдаленный четырьмя столетиями,
и совершенно не думать о завтрашнем дне! Но минуты шли, и столбик
энергометра едва-едва подымался над нулевым уровнем. "Пусть стартует еще
один звездолет, - разрешил себе Мануэль. - Еще один корабль, и я вернусь".
Он прижался лбом к тепловатому плексу иллюминатора.
Непомерно тяжелая на вид капля, отливая ртутным блеском, поднялась с
дальнего края поля и пошла вверх, стремительно наращивая скорость.
Все.
Мануэль выдернул шелковый шнур, зажатый движком реостата возле самой
нулевой черты, и остановил Машину. И в тот же миг неодолимая сила
несовместимости времен отбросила его назад, в исходную точку его полета.


...Непомерно тяжелая на вид капля, отливая ртутным блеском, поднялась с
дальнего края поля и пошла вверх, стремительно наращивая скорость.
Затем проекционная аппаратура автоматически выключилась, и изображение
исчезло.
- Все, - сказал Доменик, - мы сделали все, что могли.
Нид кивнул головой. Действительно, все возможное было сделано.
- Но у нас в запасе еще почти восемь дней. - Сферический экран был
пуст, и только беспокойная тень Неттлтона металась по нему, словно птица,
разучившаяся летать. - Что же делать теперь? Проверять еще раз всю
систему?
- Нет, - сказал Нид. - Я плохо разбираюсь в надежности схем и приборов,
но я наблюдал за всем монтажом и понял, что во всей этой огромной работе
не может быть ни одного промаха, ни одной ошибки. Ведь это последнее дело
рук человеческих, Доменик. Последняя работа. Она выполнена на совесть.
- На совесть - и преждевременно. Восемь дней впереди, восемь
бесконечных дней, за которые ничего не придумаешь, ничего не сделаешь!
Восемь дней собственного бессилия...
- Она не замедлила движения?
- Напротив. Перед ней Солнце, и она разгоняется, точно хищник,
почуявший плоть и кровь; она набирает скорость и вытягивается в одно
огромное, нацеленное на Солнце щупальце.
- М-да, когда она подходила к нашей системе, ее форма напоминала
гигантский боб. А может...