"Ольга Ларионова. Где королевская охота" - читать интересную книгу автора

сходиться к озеру, тоже предвещало дождь, и не просто дождь, а тропический
ливень, который, еще не достигнув земли, будет скручиваться в тугие
водяные жгуты, способные сбить с ног мастодонта; через десять минут после
начала дождя по размытым звериным тропам уже помчатся ревущие потоки, и
полиловевшие от холода жабы будут прыгать с нижних ветвей в эту мутную
стремительную воду, которая понесет их прямо в озеро...
- Сходи за хлебцем, Эри, - попросила Герда, - а то эта скотина и минуты
спокойно не простоит.
Эри проворно сбегал на кухню, выгреб из духовки еще теплые хлебцы, но
обратно на лужайку предусмотрительно не пошел, памятуя о пристрастии
некоторых рогатых к голым ногам. Он высунулся из кухонного окна,
подманивая единорога только что отломленной дымящейся горбушкой.
- Не давай скотине горячего, - велела Герда.
- Ты полагаешь, что трава на солнцепеке холоднее? - Он все-таки подул
на хлеб, потом обмакнул его в солонку. - Ну, иди сюда, бяша!
Единорог дрогнул ноздрями и потрусил за подачкой, проворно перебирая
мягкими львиными лапами. Герда догнала его и, когда он тянулся за
горбушкой, ловко подсунула под него ведерко. Зверь жевал, блаженно щурясь,
и в подойник начали капать первые редкие капли. Герда, придерживая ведерко
ногой, принялась чесать пятнистый нерпичий бок - единорог фыркнул, в ведро
ударили белоснежные струи. Это животное не нужно было даже доить - оно
отдавало избыток молока абсолютно добровольно. Герда выдернула ведерко,
нацедила молока в кружки, положила в маленькие корзиночки по теплому
хлебцу, угостила мужчин. Потом скинула туфли и забралась в свою качалку с
ногами.
- А ты что, постишься? - спросил ее Генрих.
- Как-то приелось. Да и жарко.
Она не очень-то дружелюбно следила за тем, как мужчины завтракают.
Когда кружки опустели, она подождала еще немного и кротко спросила:
- Ну и как сегодня - вкусно?
- Как всегда, - отозвался Эри. - Бесподобно.
Генрих снисходительно кивнул, стряхивая крошки с бороды.
- Тогда будь добр, Эри, - попросила Герда каким-то особенно
страдальческим тоном, - достань мне из холодильника одну сосиску. Там на
нижнем этаже открытая жестянка.
Эри, расположившийся было на кухонном подоконнике рисовать все еще
пасшегося внизу единорога, кивнул и исчез в глубокой прохладе холодильного
подвала. Наконец он снова появился в проеме окна, шуганул единорога и
протянул Герде вилку с нанизанной на нее четырехгранной сосиской.
- Благодарю, - сказала Герда с видом великомученицы.
Все последние дни она демонстративно питалась ледяными сосисками.
- Между прочим, забыла спросить, - продолжала она каким-то
подозрительно невинным тоном, - а вчера молочко от нашей коровки было не
хуже, чем обычно?
Мужчины недоуменно переглянулись - вроде бы нет, не хуже.
- А это было жабье молоко, - сообщила она, помахивая вилкой и
наслаждаясь произведенным эффектом. - Это вам за то, что вы кормите меня
всякой консервированной пакостью.
Эри просто онемел. Дело было не в том, что именно она сказала -
главное, что она так говорила со своим мужем. До сих пор он был для нее