"Евгений Борисович Лапутин. Студия сна, или Стихи по-японски " - читать интересную книгу автора

- Она умеет и шевелить им. Ну-ка, Варвара Ильинична, покажите нам свое
искусство, - сказал ихтиолог, необычайно воодушевленный происходящим, и в
предвкушении уже достал из кармана лупу, чтобы дать ее Побережскому,
дескать, полюбуйтесь, здесь все безо всякого оптического обмана.
Она натужилась, но хвост остался неподвижным.
- Нет, так у меня не получится, - сказала она, - я должна опуститься.
- Ну же, ну, чего же вы медлите, - закричал профессор-ихтиолог, -
значит, опускайтесь. - И она, подчиняясь не окрику, но остро нахлынувшему
собственному желанию, проворно опустилась на четвереньки и снова натужилась,
затявкала собачкой, и вдруг хвостик ее завилял быстро, радостно и
натурально.
Улыбка поползла по лицу Побережского; он стоял напротив подглядывающих
детей, и им было хорошо видно, насколько нравится ему происходящее.
- Только уж тогда позвольте кое-что проверить, - сказал Антон Львович.
И без разрешения, с некоторой боязливостью сначала потрогал хвостик
лишь пальцем, а потом и вовсе крепко сжал его в кулаке.
- Ого, теплый, - похвалил он Варвару Ильиничну.
- Ну, в общем, это не совсем то, что я ждал, но в целом все равно мне
это нравится, - в конце сказал Антон Львович профессору, - и я хочу, чтобы
вы (обращаясь уже к Варваре Ильиничне) остались в моем доме.

Глава XI


Утка прижалась к земле.
Платьем из крыльев прикрыла
Голые ноги свои...

Разве для этого мы существуем на свете, чтобы в один прекрасный день
сказать себе, что чуда не существует, разве для этого?.. Разве можно
позволить себе жить без надежды, что однажды глянцевая явь не наложится
вдруг на картинку мечты, да так точно, что два изображения полностью
совместятся, повторяя друг дружку в малейших деталях?.. Разве можно
согласиться с тем, что вся вольность и легкость, свойственные нашему
двойнику в наших же снах, являются непозволительной роскошью и безумием в
настоящем - пыльном и черно-белом - мире?..
Нет. Нет, мы не для этого существуем, мы не можем позволить себе жить
без надежды, и мы не можем согласиться.
"У меня не двоится в глазах", - строго сказал себе Пикус, когда, выйдя
из своего "олдсмобиля", увидел девочек.
Конечно, и ему хотелось бы, чтобы и сестры сказали про незнакомого им
пока еще Пикуса, что вот стоит человек с необыкновенным лицом и горящим
затуманенным взглядом, но настолько внешне он не отличался от каких-то
невнятных человекомуравьев, которые в избытке суетливо сновали вокруг, что
они так, конечно же, сказать не могли. Может быть, это и к лучшему, может
быть, заметив его, они сказали бы: вот стоит еще один старый вонючий
педофил; и его руке, нервно в глубине кармана крутящей ключи, приписалось бы
совсем иное.
Между ними было около пятидесяти шагов, дистанция более чем
достаточная, чтобы разминуться и больше никогда в жизни не узнать, насколько