"Иван Лаптев. Власть без славы " - читать интересную книгу автора

Социалистическое соревнование стало одной из любимых тем - до полусотни
портретов передовиков размещалось по периметру одной газетной полосы. Печать
тогда была очень плохая, фотоснимки смазывались - вторая полоса "Известий"
часто выходила как бы в траурном обрамлении. В отношениях с творческим
коллективом утвердился фельдфебельский стиль: этого выгнать! Этого в 24 часа
отправить за границу! Этому выговор и лишить премии! Дискуссии - основа
психологического здоровья любого творческого коллектива - практически
прекратились. Даже лифтом, который вздымал на 3-й этаж главного редактора,
сотрудникам запрещалось пользоваться!
Закономерно, что началось резкое падение газетного тиража. Именно
усилиями П. Ф. Алексеева более чем 9-миллионный аджубеевский тираж
"Известий" сократился в 2 раза. Редактора это, кстати, не смущало: дескать,
с бумагой в стране плохо, так что будем ее экономить.
Избрание Ю. В. Андропова Генеральным секретарем ЦК КПСС, можно сказать,
спасло "Известия" - Алексеев был отправлен на пенсию, Л. Н. Толкунов
возвратился в газету. Но, к сожалению, ненадолго. Тот же Андропов настоял на
его переходе в Верховный Совет СССР, председателем палаты Совета Союза.
Вроде бы повышение и очень большое, но для газеты это был новый удар. Замену
Толкунову подобрать не успели, Андропов заболел, без него этот вопрос решить
никто не смел. К. У. Черненко, возглавившему партию и страну после Ю. В.
Андропова, на первых порах было, конечно, не до "Известий". Газета
оставалась без редактора около четырех месяцев - для любого средства
массовой информации и тогда и сейчас это как "полет в никуда". В публикациях
начали проходить ошибки, неточные факты, местные партийные комитеты и
советские исполкомы заваливали ЦК КПСС жалобами на каждый промах
журналистов. Возникали и обострялись конфликты с некоторыми республиками,
областями, с Москвой.
Как на духу могу признаться, что не имел и мысли о работе в
"Известиях". Мне нормально работалось и в "Правде", недавно я защитил
докторскую диссертацию, писал много статей в научные журналы, чувствовал
себя уверенно, комфортно. Через своих друзей в отделе пропаганды ЦК КПСС
знал, конечно, кто рассматривается в качестве кандидата на "Известия",
помню, что назывались фамилии М. Ф. Ненашева, В. Н. Игнатенко, но меня там
быть не могло. Правда, однажды член Политбюро ЦК КПСС Г. А. Алиев, которому
я тогда часто помогал в подготовке политических выступлений, задал мне
неожиданный вопрос:
- Вы бы, Иван Дмитриевич, могли повести "Известия"?
- Как повести? - не сообразил я.
- Ну, возглавить как редактор.
Нас уже к тому времени связывали достаточно простые отношения, мы
хорошо понимали друг друга.
- Наверное, смог бы, - ответил я.
Разговор на этом закончился, и две или три недели я считал, что это был
просто "обмен мнениями". Оказывается, не просто.
Совсем недавно я узнал, что в списке кандидатов в главные редакторы
"Известий", представленном К. У. Черненко, было шесть фамилий. Моя стояла
последней. Черненко рассматривал кандидатуры не формально - по каждой
требовал от помощников характеристик и пояснений. Тут оказалось, что оба
близких ему помощника - В. В. Прибытков и В. А. Печенев - хорошо меня знают
и соответствующим образом отозвались. Черненко принял решение и дал М. С.