"Андре Ланжевен. Цепь в парке (Роман) " - читать интересную книгу автора

был доволен. Иногда Китаец вцеплялся кому-нибудь в физиономию и пытался
ткнуть пальцами в глаза, но все понимали, что с Китайцем такое бывает и с
ним нужно быть настороже. Неужели он успеет вырасти и будет каждый день
ходить в контору или на завод? А вдруг весь мир - это только стены,
бесконечные стены, разбегающиеся в разные стороны, кажется, будто можно уйти
от них далеко-далеко и еще дальше, туда, где все будет по-другому, но всюду
одно и то же: как будто широко распахнуты перед тобой ворота чудесного
парка, где тебя ждет все, о чем мечтаешь, но стоит к ним приблизиться,
ворота удаляются; и никогда тебе туда не войти, а раскрыты они в конце
концов только для того, чтобы можно было угадать всю возможность
невозможного. Да и нет этого чудесного парка нигде, он его просто придумал,
но почему так легко и приятно выдумывать то, чего он никогда не видел,
слышать слова, которых люди никогда не говорят, исцелять младенцев, делить
богатство богатых на тысячи мелких частей и раздавать понемногу обыкновенным
людям и выращивать чудесные деревья, с которых можно срывать всякие кушанья,
не работая, и у всех тогда будет время слушать и отвечать или доискиваться
самому, если чего не понимаешь. Он согласился бы еще долго оставаться там,
будь он уверен, что снаружи все иначе и мир полон того, чего не может быть
за теми стенами.
Взять хоть Балибу, он с самого начала знал, что это правда и неправда,
что это выдумки, но, раз он сам их рассказывал и даже рисовал к ним
картинки, значит, они уже перестают быть выдумками, они существуют! Значит,
наверняка есть способ, чтобы неправда стала хоть чуточку правдой, даже если
это просто игра и ты населяешь мир тем, что возможно только в твоем
воображении. Но это нелегко, потому что у каждого свой мир, и все они
разные, и слишком много стариков или тех, которым никогда ничего не выдумать
и которые сами-то стали невозможны, потому что они всегда одни и те же и так
боятся перемениться, что предпочитают все время злобиться. Даже если бы им
явился Голубой Человек и вручил ключи от всех дверей на свете, они бы не
шелохнулись. Совсем как муравьи. Однажды, желая помочь Китайцу, он
разворошил палкой все муравьиные песчаные холмики и в двух шагах от них
положил немножко патоки на самом видном месте, прямо на голом камне. И что
же? Муравьи целый день трудились, чтобы восстановить свои муравейники. И
даже новые построили. Но ни один даже не обратил внимания на патоку. В конце
концов ее собрал в пригоршню и съел Китаец. Вот и люди изо дня в день делают
одно и то же, ходят одним и тем же путем, в одни и те же места - оттого-то
все улицы в городах прямые, и пересекают их тоже прямые улицы, - и люди не
замечают того, чего им даже выдумывать не нужно.
Дядя допил чай. Аккуратно вытерев губы, он сидит, сплетя пальцы на
белой скатерти, словно забыл, что опаздывает. Тете Розе даже приходится
напомнить ему:
- Нап, уже второй час. Не волнуйся за него, я им займусь. Может быть,
он и впрямь не такой уж плохой.
Он отнимает от глаз кулаки и сначала видит только красное пятно, но
через секунду уже различает дядю, который неподвижно глядит в потолок
сверкающими на солнце очками. Наконец дядя говорит своим важным голосом:
- О, дело совсем не в нем... они высадились сегодня ночью, перешли в
наступление, это вам не Дьепп. У них тысячи судов и самолетов. Немцы даже не
заметили, как они подошли.
- Значит, скоро конец, - заключает тетя Роза, и в голосе ее слышится