"Генри Ландау. Секретная служба в тылу немцев (1914-1918 гг.) " - читать интересную книгу автора

для того, чтобы предупреждать Главную квартиру.
Мы получали также множество других сведений, как, например, планы
наступлений, сведения о формировании новых дивизий и полков, об изменении
снаряжения, о новых изобретениях и новых типах орудий, о новых методах
наступления, о прибытии пополнений, о целях для воздушных бомбардировок и т.
п., но самым важным нашим достижением был непрерывный контроль над
передвижениями противника и опознавание перебрасываемых частей.
Интерес и волнение, связанные с этой службой, превратились к концу
войны в мучительное напряжение, так как все знали, что германское
командование работает над большим наступлением, которое должно привести
войну к решительному концу. Было чрезвычайно важно обнаружить всякий след
плана или первых мероприятий по подготовке [14] к большому наступлению, и мы
все время были настороже, стремясь отметить всякое сосредоточение сил,
которое могло бы указать на место, выбранное для наступления, и на войска,
предназначаемые для его осуществления.
Вот, в кратких словах, наши задачи и трудности, которые нам приходилось
преодолевать, и несколько технических деталей, которые мне пришлось
объяснить для лучшего понимания работы в органах разведки. Во избежание
повторения, я упомяну только о некоторых типичных организациях. За последние
два года войны мы имели в своем распоряжении свыше двух тысяч агентов,
работавших на нас в различные периоды времени. К сожалению, я не могу
описать индивидуальные достижения каждого из них или рассказать о всех
созданных нами организациях.

Первая разведывательная ячейка

По прибытии в Голландию в мае 1916 г. я, ввиду полного отсутствия
сведений из оккупированной территории, решил начать с опроса всех беженцев,
переходивших через границу. Некоторые из них, невзирая на электрический
провод, время от времени переходили границу. Это делалось глубокой ночью с
помощью проводников, которые, хорошо зная границу и располагая запасом
резиновых перчаток, получали с каждого эмигранта от 500 до 1 000 франков.
Моя цель заключалась не только в собирании военной информации, какой бы
скудной она ни была, но и в вербовке агентов для службы на оккупированной
территории, а также в том, чтоб узнавать адреса людей, которые согласились
бы работать с нами, если бы удалось установить о ними связь.
Нужно было быть очень храбрым человеком и настоящим патриотом, чтобы
вернуться в Бельгию или во Францию после того, как удалось благополучно
миновать электрический провод. Сотни фотокарточек, распространявшихся
немцами, красноречиво доказывали, что эмигрантов, пытавшихся тайком
пробраться через границу, неизменно убивало током высокого напряжения.
Помимо того, возвращающимся угрожал несомненный расстрел. Даже того, кто был
схвачен при попытке бегства в Голландию, ожидало длительное тюремное
заключение или отправка в Германию в гражданский концентрационный лагерь. К
этому следует прибавить опасность огласки. Когда человек [15] бежал в
Голландию, то его соседи сплошь и рядом знали об этом; если он возвращался,
соседи сразу же начинали подозревать, что он вернулся как шпион, и своими
разговорами, даже сами того не желая, могли погубить его. Кроме того, среди
населения имелись состоявшие на службе у немцев. Эти люди всегда могли
обнаружить подозрительную, с их точки зрения, деятельность граждан,