"Луис Ламур. Такер (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

отцу, мне и нашим соседям потом и кровью, я стал по-другому смотреть на эти
вещи. Одно дело - болтать о том, чтобы сделаться грабителем, а другое - в
действительности стать им. Я-то был уверен, что это пустой треп, за которым
ничего не стоит. Но только теперь я понял, что значит отдать грабителям то,
что было добыто тяжелым трудом.
- Отец остался на берегу ручья с поломанной ногой, - сказал я, не
подумав о том, что грабители обрадуются, узнав, что им нечего бояться моего
отца. - Я должен вернуться к нему с лошадью и деньгами.
Боб Хеселтайн смотрел мне прямо в лицо.
- Я охотно верю, что ты был дружком Дока и Риса, но денег ты не
получишь, ни ты, ни кто-либо другой.
Все трое смотрели на меня, взгляды их не предвещали ничего хорошего. На
лице Малыша Риса неожиданно появилась идиотская ухмылка - впрочем, он всегда
поглядывал на меня свысока. Док держал свою винтовку в руках; присутствие
Хеселтайна придавало ему и Рису храбрости.
Они были готовы убить меня - парни, с которыми я ходил все лето. А я
еще называл их друзьями и защищал от нападок отца.
Они перехитрили меня. Отец всегда говорил мне, что, если тебе достались
плохие карты, лучше бросить их и подождать следующей раздачи, а не пытаться
сжульничать в игре.
Теперь меня интересовало только одно - дадут ли они мне уйти или убьют
на месте?
- Отдайте мне лошадь отца, она ведь вам не нужна, - сказал я.
Я взял поводья, взобрался на коня и поехал прочь. Я никак не мог
поверить, что они вот так просто отпустят меня, и каждую минуту ожидал
получить пулю в спину. Я больше всего боялся Хеселтайна, но тут до моих ушей
донесся голос Риса.
- Неужели ты дашь ему уйти? Он ведь натравит на нас полицию.
- С чего бы это? За то, что мы нашли брошенные деньги?
Я ехал, не оборачиваясь.
На обратном пути к тому месту, где я оставил отца, я повторял себе,
что, если бы он не ждал меня, я бы перестрелял их всех, хотя, откровенно
говоря, я знал, что вряд ли мне удалось бы сделать это.
Когда я подъехал, отец сидел, прислонившись спиной к дереву. Завидев
меня, он вздохнул с облегчением. Его лицо посерело и осунулось от боли в
ноге. Я разжег костер, сварил кофе и рассказал отцу о том, как обстоят дела.
- Нам нужно забрать наши деньги, сын. Люди доверили нам свой скот, и мы
дали им слово, что вернемся с деньгами.
Тогда я описал ему, что собой представляет Боб Хеселтайн - он,
наверное, был таким же крутым, как и Дикий Билл Хикок.
- Кто это сказал тебе, сын? Эти два сопливых подонка - Сайте и Рис? Да
они понятия не имеют, что такой крутой мужчина. Я видел его не раз. Он
производит впечатление отъявленного негодяя.
Отец посмотрел на меня своими спокойными серыми глазами, и я впервые
заметил, какие они у него усталые. Это были глаза старика. Я никогда не
думал о том, что мой отец - старик, но это было и вправду так. Я был поздним
ребенком.
- А можно ли тебя назвать крутым парнем? - спросил вдруг отец.
- Меня? - изумился я, поскольку никогда не задавался таким вопросом.
Хотя, конечно, размазней меня не назовешь. Иногда в лощине, упражняясь