"Луис Ламур. Такер (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

бешенство.
Мои дружки часто похвалялись тем, что крадут коров, и, по-видимому, это
были не пустые слова. Во всяком случае, я никогда не видел, чтобы они
работали, зато в карманах у них водились доллары, да еще в таком количестве,
какого у меня никогда не было, а ведь отец заставлял меня работать с утра до
вечера.
Только сейчас я начал понимать, что означает для человека доброе имя.
Если мы вернемся домой без денег, наши друзья, конечно, поверят нам, но
найдутся и такие, которые вспомнят, что меня частенько видели вместе с Доком
Сайтсом и Малышом Рисом, и по округе поползут слухи. Кое-кто решит, что мы
присвоили деньги себе, и тогда прощай наше доброе имя - и отцовское, и мое.
Мы с отцом всегда были бедны. Когда я родился, наша семья жила далеко
на Востоке, но, устав от нищеты, отец перебрался на Запад и получил здесь
земельный надел. Осенью того же года весь его урожай сгорел, и весной ему
пришлось засевать поле семенами, взятыми взаймы, но летом на поле налетела
саранча и съела все подчистую.
Отец работал, не разгибая спины, но два года подряд была засуха, и в
результате мы лишились своей земли. Я слышал разговоры, что люди, у которых
нет денег, - никчемные люди, но тот, кто так говорит, никогда не видел
истинных работяг, таких, как мой отец да и наши соседи.
Мы переехали в Техас, подали заявку на землю и в течение трех лет
работали, как каторжные. Мы построили дом и амбар и даже обзавелись скотом в
пару сотен голов, но на нашу ферму напали команчи, угнали стадо, все
постройки сожгли. Команчи убили и моего дядюшку Бада.
Стадо, за которое мы выручили двадцать пять тысяч долларов, было
первым, которое нам удалось собрать после набега команчей, и если бы мы
вернулись домой с деньгами, то наконец-то смогли бы вздохнуть свободней. Мы
уже ехали домой, но по дороге повздорили, и я в сердцах ускакал прочь и
бросил отца одного, поклявшись никогда не возвращаться назад.
Но не прошло и двух часов, как я остыл и решил все-таки догнать отца -
и слава Богу. Лошадь отца, испугавшись гремучей змеи, шарахнулась в сторону
и сбросила его. Падая, он сломал ногу, и, если бы я не перестал дуться и не
вернулся к нему, полуденное солнце наверняка уже убило бы его там, где он
упал.
Во всем был виноват я - останься я рядом с отцом, я бы поймал его
лошадь, и у нас была бы только одна забота - сломанная нога отца. Но так
случилось, что мы разом потеряли все, что имели, и не только мы, но и наши
друзья, которые доверили нам свой скот и надеялись, что мы привезем им
деньги.
Так что я бросился вдогонку за отцовским мерином и теми людьми, что
увели его с собой. Не успел я проехать и мили от того места, где оставил
отца, как почувствовал запах дыма. Грабители развели костер под тополями,
росшими на берегу того же самого ручья, где остался ждать меня отец. Я узнал
их раньше, чем они заметили меня. Это были Док Сайте, Малыш Рис и незнакомый
мне широкоплечий мужчина, одетый в жилет из воловьей кожи. На голове его
красовалась черная шляпа. Это мог быть только знаменитый Боб Хеселтайн.
Док и Малыш прожужжали мне все уши про Боба. Он был, по их словам,
самым лучшим наездником и самым лучшим стрелком во всем Техасе, а уж реакция
у него была такая, что никто не мог за ним угнаться. Боб Хеселтайн взял банк
Гарстона; Боб Хеселтайн убил в перестрелке шерифа Бейкера. Он, говорили мои