"Эдит Лэйтон. Гордое сердце " - читать интересную книгу автора

формы. Гладкие, блестящие волосы зачесаны назад - стиль немодный, но ей
идет. Это лицо могло бы послужить моделью для создания образа вечной
женственности, средневековой мадонны, женщины на картинах, которые Драмм
видел в Риме. Сейчас в моде хрупкость, а она слишком крепкая, здоровая и не
красавица. Просто милая.
Он улыбнулся. Не так плохо умирать в кровати симпатичной женщины.
Привлекательные женщины встречались ему и раньше. Что говорил его отец?
- Слишком много женщин, Драмм. Наверное, это можно было понять и
простить, когда ты был моложе. Но подумай, сколько тебе лет! Два последних
года ты только и делал, что ходил на свадьбы друзей. Остался хоть один из
них неженатым?
Драмм вспомнил, что ответил в тот раз:
- Один остался.
И это была правда. Он редко обманывал отца. Конечно, он не святой, но
любит своего отца. Более того, уважает его.
- Ты ходил на очень много свадеб, согласись, Драмм, - продолжал
отец. - Когда же ты придешь на свою собственную?
- Когда встречу женщину, которую смогу полюбить, как ты любил маму, -
честно ответил Драмм.
Сейчас ему было стыдно об этом вспоминать. Высокие скулы отца
побагровели, и он отвернулся. Драмм тогда чувствовал себя ужасно. Он не
хотел причинять отцу боль.
- Я бы тоже хотел жениться по любви, - заговорил он, чтобы поскорее
избавиться от чувства стыда. И, словно защищаясь от нападок, добавил: - Но
когда мама умерла, ты не ушел в монастырь. И не страдал в одиночестве.
Кстати, как поживает уважаемая миссис Дейн?
Отец внимательно рассматривал свои ногти.
- Мы расстались с этой леди, Драмм. И нисколько не переживали по этому
поводу, хоть и знакомы несколько лет, - заметив удивленный взгляд сына,
добавил он. - Поскольку наши отношения не были вызваны сердечной
привязанностью, как подчас бывает у тебя. Но наши с тобой ситуации нельзя
сравнивать. Мне пятьдесят пять, дорогой мальчик. И у меня есть наследник -
ты. Я продолжил родословную. А ты нет. Наша генеалогия прослеживается до
1033 года, когда наши предки сражались на стороне короля Кнута. И теперь,
после всех тяжких трудов и славных побед, после всей нашей долгой истории,
неужели ты позволишь угаснуть древнему роду?
Драмм помнил лицо отца, смотревшего на него с непередаваемой грустью.
Это было гораздо хуже, чем ярость.
- Ты пользуешься успехом у женщин, Драмм, - сказал он. - И тем не
менее абсолютно одинок. Я хочу, чтобы это изменилось. Время пришло!
Да, отец был прав. Эти мысли занимали Драмма в ту роковую поездку
верхом, при возвращении в Лондон. Из-за этого он не осознавал, что творится
вокруг, и не был готов, впервые за многие годы, ни к какому нападению.
Зачем беспокоиться о нападении здесь, в Англии? Затем, что человек,
работавший на правительство, всегда должен быть начеку. А у него тогда
сложились трудные отношения с весьма решительной дамой, и сейчас они никуда
не делись. Молодой человек застонал, подумав об этом. Как он мог предложить
женщине только руку, но не сердце? И почему сердце молчало?
Один за другим все его закадычные друзья повлюблялись. Драмму
казалось, что это похоже на внезапное падение, когда человек, выйдя