"Эдит Лэйтон. Клад " - читать интересную книгу автора

морю. Так сказала ему Ханна.
- Однако ты еще не готов для такой прогулки, - добавила она. - Папа
велел начинать только с одного круга по саду. Больше мы никуда не пойдем.
- Ханна! - с упреком молвил Дэн, остановившись посреди аллеи, когда
она повернула к дому. - Я что, садовая улитка, чтобы проползти по листочку
и обратно? Или дворовый пес, чтобы сидеть на привязи? О, это будет жестоко,
ужасно жестоко - не пустить меня к морю, когда я так отчетливо чувствую его
запах и слышу рокот волн!
- Что за чушь! Это невозможно, - рассмеялась она. - Нужно долго идти
по этой тропе, потом вверх по холму, потом снова спускаться вниз, и лишь
тогда можно издали увидеть пролив. И потом, папа ясно сказал: только круг
по саду!
- Но ведь море - это Божий сад, - возразил Дэн. - Ты что, хочешь меня
пришпилить тут, как бабочку? Знаешь, есть такие крабики, маленькие синие
крабики с алыми клешнями, их полно на карибском побережье. Так вот, если
унести такого крабика на милю от его родного дома, он погибнет. И даже если
ты окутаешь его водорослями, посадишь в ведро и будешь поливать морской
водой - это не имеет значения. Вдали от родных волн и песка он умрет в
течение дня.
- Но вы, сэр, - "улыбнулась Ханна, - вы ведь не маленький синий
крабик.
- Нет, я большой синий парень! Ну, прошу тебя, всего один-два шага за
калитку, по этой дороге, только чтобы я мог ощутить свободу, хотя меня и
запер в этом волшебном саду жестокий тюремщик.
Ей показалось ужасно смешным, что он, такой могучий и мужественный,
называет ее жестоким тюремщиком, тогда как совершенно ясно, что она никак
не сможет воспрепятствовать тому, что задумает Дэн. Ханна рассмеялась и
покорно пошла за ним. Он распахнул калитку и повел ее туда, где надеялся
уединиться с ней: к изгибу дороги, где по обеим сторонам росли деревья,
кусты и дикий виноград. Там никто не мог бы их увидеть ни из деревни, ни из
дома.
Очутившись в кружевной тени, он остановился, положил обе ладони на
свои стройные бедра и медленно, глубоко вздохнул.
- Ты как? - встревожилась Ханна. - Ой, что же мы натворили? Теперь ты
слишком устанешь.
- Нет, напротив, беда в том, что я устал недостаточно, - сказал Дэн,
поймав обе ее руки своими. - В этом моя настоящая беда, милый мой тюремщик,
причем уже много-много дней, - добавил он, с улыбкой заглянув ей в лицо.
Впрочем, это была не совсем улыбка... Да он, кажется, и не совсем
шутил... Ханна еще силилась понять, что бы все это значило, как вдруг Дэн
слегка дернул ее за руки, и она очутилась совсем рядом. Теперь девушка
пыталась понять себя: смущена ли она или взволнована тем, что его высокая
крепкая фигура так близко, а Дэн уже наклонился и поцеловал ее. А уж потом
она вообще не могла ни о чем думать, только чувствовала.
Ей приходилось целоваться и раньше. Но это все равно как если бы
тонущая женщина поняла, что прежде ей ни разу не приходилось по-настоящему
нырять. Все ее чувства целиком были сосредоточены на Дэне: на его согретом
солнцем крепком торсе, на этих настойчивых и нежных губах, сладком поцелуе,
остром удовольствии, разлившемся по всему телу... Она почти потеряла
сознание от неслыханного наслаждения, как вдруг его язык скользнул между ее