"Лазарь Лагин. Остров Разочарования" - читать интересную книгу автора

военного моряка у офицера, составлявшего доклад в адмиралтейство, не могло
быть. И. все же по счастливой случайности никто из них не погиб. Их спасло
то, что в роковой для "Айрон буля" час они по разным причинам оказались на
полуюте.
Мистер Цератод обязан был своим спасением в первую очередь морской
болезни. В тот памятный вечер разгуливался шторм, и Эрнест Цератод,
сорокатрехлетний рыжеватый невысокий толстяк, весь день терзавшийся
мучительнейшими приступами мореной болезни, выполз наверх отдышаться на
свежем воздухе. Он тяжело облокотился на отсыревшие, скользкие перила и с
тоской взирал на не обещавшие ничего хорошего сизые тучи, кое-где по краям
подцвеченные багровыми лучами заходящего солнца. Мистер Цератод снял
фуражку, доверчиво подставил лысеющую голову ветру, но и это не принесло
облегчения. От теплого, сырого ветра было ощущение, как от согревающего
компресса.
В отдалении бесшумно шныряли почерневшие силуэтики эскортных кораблей,
похожих на стайку шустрых и беззаботных нырков. Впереди и позади "Айрон
буля", чуть заметно дымя, тяжело покачивались неповоротливые, пыхтящие туши
транспортов. Они старательно соблюдали установленную инструкцией дистанцию,
и казалось, что все они, и "Айрон буль" в том числе, стоят на месте, уныло и
безнадежно переваливаясь в бортовой и килевой качке. В снастях с
возраставшей силой гудел ветер. Все, все предвещало шторм и новые мучения
исстрадавшемуся мистеру Цератоду. Поэтому его небритое (впервые за многие
годы!) и позеленевшее лицо в золотых, очень толстых очках не выразило и тени
улыбки, когда его окликнул мистер Фламмери - его сосед по кают-компании.
- Алло, мистер Цератод! - сострадательно приветствовал он бедного
майора.
- Алло, мистер Фламмери! - промычал ему в ответ Цератод.
- Ну и погодка, сэр!
Цератод только безнадежно махнул рукой, и его тут же стало корежить в
новом приступе.
- Постарайтесь не выпасть за борт, - посоветовал ему мистер Фламмери. -
Вы слишком перегибаетесь через перила. И взовите к господу. Он нам защита и
утешение во всех горестях и страданиях. ., Ужасная болезнь, Джонни!
Последняя фраза мистера Фламмери была обращена к его молодому спутнику
Джону Бойнтону Мообсу.
На почтительном лице репортера не отразилось ни признака сочувствия
Цератоду. Он весело крикнул:
- Алло, Цератод, ваши очки могут шлепнуться в воду! Цератод, не
оборачиваясь, похлопал себя по боковому карману, давая понять, что у него
там имеется запасная пара.
На этом Мообс почел свой долг милосердия выполненным и стал
издевательски насвистывать "Царствуй, Британия, над морями!" Он не любил
англичан и не находил нужным скрывать это.
Тут же неподалеку дышал свежим воздухом подвахтенный кочегар Сэмюэль
Смит. Высунувшись по грудь и опершись о высокий комингс люка, ведущего в
кубрик котельной команды, он стоял на невидимом с палубы трапе и лениво;
перебрасывался словами с лысым крепышом-матросом в черном, лоснящемся от
машинного масла комбинезоне.
Матрос кивнул на Цератода, маявшегося у поручней:
- Второй час отрабатывает у борта. Работяга! Смита огорчила