"Лазарь Лагин. Патент "AB" (Фантастический памфлет, 1946)" - читать интересную книгу автора в которой снова говорится о неустойке и
впервые появляется Аврелий Падреле Пять тысяч кентавров! С таким же успехом с него могли потребовать и пять миллионов, и пятьсот кентавров! Денег у него оставалось только дня на три жизни. Занять было не у кого. Плохо! Очень плохо! Томазо шагал к выходу, как в тумане. К нему подошел его адвокат, взял его под руку, что-то говорил в утешение, что-то говорил в свое оправдание, что-то говорил насчет обжалованья, но он только отрицательно покачал головой. Не мог же он сказать, что ему нечем платить адвокату за его хлопоты в кассационном суде! Он только качал головой, и адвокат от него отстал, пообещав заглянуть к нему на квартиру вечерком, когда Магараф немножко придет в себя. Подошла тетушка Мран, у которой он снимал комнату, расплакалась и сказала, чтобы он только не стеснялся и взял у нее двести тридцать кентавров. Больше у нее нет, а то она дала бы больше. А ей эти деньги ни к чему, потому что у нее есть в провинции сестра, которая ей в случае чего всегда поможет спокойно дотянуть до могилы. Магараф растроганно поцеловал тетушку Мран, сказал: - Спасибо, большое спасибо! Только меня ваши деньги все равно не спасут от тюрьмы, - и вышел из здания суда на площадь. Его чуть не разорвали на части любители автографов, потом их оттеснили репортеры, которые засыпали его самыми неожиданными вопросами: - Какой ваш номер ботинок? Он сказал: - Ваша теща блондинка? - Я не женат. - Какую марку машин вы предпочитаете? - "Сильфиду". - Сколько котлет вы съедали за обедом? - Котлет? - разозлился Томазо. - Двадцать восемь тысяч штук. Не правда ли, это сенсационно? Репортеры оценили юмор его ответа, дружно загоготали, стали хлопать его по плечу, и ему вдруг тоже стало весело. Может быть, такой резкой перемене настроения помогли благожелательные похлопывания репортеров, может быть, - улучшение погоды и то, что все вокруг было залито солнцем. Скорее всего, и то и другое. Как бы то ни было, когда у него спросили, что он собирается делать дальше, он задорно ответил: - Буду расти! Его ответ был через час огромными буквами напечатан на самом видном месте во всех вечерних газетах страны. Наконец от него отстали и репортеры, и зеваки, и он не спеша побрел домой, чтобы отдохнуть и поразмыслить о своем невеселом будущем. Кроме того, пора было обедать. Когда он был уже у самого дома, его остановил молодой человек с розовым лицом преуспевающего клерка. - Я не хотел заводить с вами беседу на людях, - сказал он доверительно. - Если можно, господин Магараф, всего несколько минут по очень важному вопросу. |
|
|