"Лазарь Лагин. Патент "AB" (Фантастический памфлет, 1946)" - читать интересную книгу автора

вот, половину его содержимого я предварительно впрысну себе. Согласитесь,
что я меньше всего похож на самоубийцу.
- А еще меньше на ученого, - не удержался и съязвил Магараф, и они
оба расхохотались.
Магарафу было совестно, он злился и протестовал, по доктор Попф все же
ввел себе в руку половину содержимого шприца.
- Так будет вернее, - сказал он, - я уже, слава аллаху, достаточно
вырос, так что на меня эликсир не подействует. А вам спокойней. Вот теперь
давайте-ка вашу лапку...
Полчаса спустя доктор Попф и Томазо Магараф крепко пожали друг другу
руки у выхода из ресторана.
- Значит, до послезавтра, - сказал Попф, усаживаясь в такси, - я там
постараюсь управиться в один день.
Вечером супруги уже возвращались домой. Они спешили урегулировать свои
бакбукские дела и вернуться в Город Больших Жаб, где доктор Попф будет
вести неустанные наблюдения над Томазо Магарафом, пока тот окончательно не
вырастет.
В вагоне было жарко и душно, но Береника почти сразу уснула. У нее
было чудесное настроение. Она была счастлива за мужа и еще больше по поводу
того, что хоть на время вырвется из унылого Бакбука и будет жить в городе,
где есть театры и настоящее приличное общество. А ее мужу не спалось. Он
долго ворочался на своем диванчике, потом встал, вышел в коридор и открыл
окно, чтобы подышать свежим воздухом. По крыше вагона стучал противный,
холодный дождь. А доктор Попф был в легкой пижаме. Непростительная
неосторожность, особенно для врача. Но Попфу было не до размышлений о своем
здоровье. Он мечтал о том, какой эффект в ученом мире произведет его книга
"Принципы и методы форсирования роста животных", как все поймут, что им
проделана работа эпохального значения. Да, да, эпохального! Он стоял на
холодном ветру и мечтал о славе и о том, как она поможет ему разбогатеть,
построить себе отличную лабораторию, в которой можно будет работать
по-настоящему, не теряя времени на заботы о хлебе насущном.
Наконец он почувствовал, что сильно продрог, вернулся в купе, но так и
не мог заснуть до самого Бакбука. А когда утром следующего дня он спустился
в столовую, чтобы наспех позавтракать, Береника, обратив внимание на его
необычно раскрасневшееся лицо, заставила его измерить температуру.
Оказалось, что у него тридцать девять и пять десятых. Перепуганная
Береника, с трудом уложив его в постель, - Попф считал, что все это сущие
пустяки, - побежала за врачом. Она старалась сдерживаться, но слезы все же
катились по ее щекам, потому что она, во-первых, любила мужа и, во-вторых,
жалела, что ей уже не придется так скоро поехать в Город Больших Жаб.
Врач пришел не сразу. Он нарочно помедлил, чтобы подчеркнуть, что ему
не очень уж хочется ходить к этому бессовестному Попфу, восстановившему
против себя всех бакбукских врачей. Он поставил диагноз: воспаление
легких - и нарочно прописал самое дорогое лекарство.
- Он, кажется, не ошибся, - простонал доктор, когда они остались
вдвоем с Береникой. - У меня такое ощущение, словно я наелся глины.
Садись-ка, старушка, и пиши, пока я еще не потерял сознания.
И он продиктовал Беренике письмо Томазу Магарафу. Это была подробная
инструкция о том, как ему питаться все время, пока он будет расти, каков
должен быть режим его дня, как часто ему следует гулять и сколько минут,