"Сельма Лагерлеф. Предание о старом поместье" - читать интересную книгу автора

юнгфру Става, но не успела она открыть дверь, как услышала оттуда голос
Хеде. Она остановилась. Встречаться с ним ей было невмоготу.
Потом она все же попыталась перебороть себя. Несчастный ведь не
виноват, что оказался не тем, кого она ждала. Надо все-таки попробовать
что-нибудь сделать для него. Как-нибудь убедить его остаться дома. Ведь
прежде она не чувствовала к нему такого отвращения и он вовсе не казался ей
ужасным.
Она наклонилась и заглянула в замочную скважину. Хеде сидел за столом и
ел. И здесь, так же как в других местах, служанки болтали с ним, забавляясь
его бессвязными речами.
Одна из них спросила, на ком он собирается жениться.
Хеде улыбнулся, он был очень доволен, что ему задали этот вопрос
- Да будет тебе известно, что ее зовут Кладбищенская Лилия, - ответил
он.
Скажи на милость, девушка и не подозревала, что у его невесты такое
красивое имя.
- А где ее дом?
- Нет у нее дома, нет у нее ни кола ни двора, - ответил Хеде, - она
живет в моем мешке.
Девушка подивилась такому странному дому и спросила о родителях его
невесты.
- Нет у нее ни отца, ни матери, - сказал Хеде. - Она прекрасна, как
цветок, что расцвел в саду.
До этого он говорил более или менее связно. Но когда он попытался
описать красоту своей невесты, у него ничего не получилось. Он захлебывался
словами, но речи его становились все более путаными, и следить за ходом его
мысли стало невозможно. Но сам он упивался своими словами, улыбался во весь
рот и сиял от удовольствия.
Ингрид поспешила прочь. Она была не в силах этого вынести. Она ничего
не сможет для него сделать. Он ей омерзителен.
Но, не дойдя до лестницы, она остановилась, вновь почувствовав
угрызения совести. Здесь ей сделали столько добра, а она не хочет за него
отблагодарить.
Пытаясь перебороть свое отвращение, она попробовала мысленно превратить
Хеде в знатного господина. Как выглядел он прежде в красивом платье, с
откинутыми назад волосами? Она закрыла глаза и попыталась вообразить себе
его. Но нет, это оказалось невозможным.
Она не могла представить его себе иным. И в тот же миг она увидела
совсем близко от себя очертания любимого лица. Оно маячило в воздухе где-то
слева, на удивление отчетливо.
На этот раз лицо не улыбалось. Губы дрожали от боли, непереносимое
страдание читалось в резких складках у рта.
Ингрид, застыв на ступенях лестницы, смотрела на него. Вот оно здесь,
трепещущее и легкое, неуловимое, как солнечный блик, отражающийся от
хрусталика люстры, но столь же явное, столь же реальное. Она вспомнила про
свое недавнее фантастическое видение, но здесь было нечто другое. Здесь была
реальность.
Немного погодя губы зашевелились, они что-то говорили, но она не
расслышала ни звука. И тогда она попыталась прочесть слова по губам, как это
обычно делают глухие. И это ей удалось.