"Пер Лагерквист. Улыбка вечности" - читать интересную книгу автора

опершись, с улыбкой погладывал вокруг.
Потом, когда разразилась катастрофа, и она отозвалась в нем, как
отзывалось другое. Он простер руки к небесам и завопил как оглашенный.
Значит, и это тоже он носил где-то в себе.
Но нельзя сказать, чтобы то или другое было так уж от него неотделимо.
Когда он потом пас другие стада, совсем в других горах, про которые ему было
известно не больше, он, отдыхая, снова спокойно опирался на свой посох, с
улыбкой поглядывая на солнечную долину.
Услышанное вызвало тысячекратный отклик - все у них теперь было общее.
А на земле время шло неумолимо, проходили столетия, проходили
тысячелетия. Но им это было неведомо. Они шли своим путем, спокойные,
просветленные.
И вот, после долгого молчания, послышался еще один голос. И была
какая-то загадочная привлекательность в этом голосе, кротком и вместе с тем
решительном:
Мы знаем только про себя, об остальном можем только догадываться, наш
удел - жизнь, иного нам не дано.
А другой сказал:
Если бы даже наше существование и не имело под собой никакой основы,
нам следовало бы самим подвести под него основу. Дураки и глупцы сказали бы,
что мы строим в пустоте. Но люди должны строить и верить. И наше строение
стояло бы неколебимо, на чем бы мы его ни возвели. Потому что пустоты вообще
не существует.
Так говорили они друг с другом.
И они думали про бога, представляли, как он стоит там в неугасающем
свете своего маленького фонаря, и так им делалось хорошо и покойно. И они
шли и шли. А за ними следовала толпа детишек, они шумели и смеялись, играли
в догонялки. Они придумывали себе все новые игры, чтобы было не так скучно,
и покуда взрослые делились своими мыслями, дети играли в свои игры.
Кто-то сказал:
Богатство жизни не знает границ. Никакое воображение не способно его
вместить. Так чего же нам еще желать? А если нам все же захочется чего-то
еще, так ведь в нашем распоряжении еще все непостижимое, не познанное нами.
И стоит нам лишь руку протянуть, лишь подумать, что вот там что-то есть, - и
вот оно, пожалуйста! Так чего же нам еще желать?
А кто-то еще рассказал:
Жил в нашем городе удивительнейший человек. Он был борцом за счастье
человечества, сражался за свет и истину, он любил нас. Он шел впереди нас,
далеко впереди, указывая нам дорогу сквозь тьму. Мы схватили его и сожгли на
костре, он так и не склонил перед нами головы.
Прошла тысяча лет, мы поставили камень на площади, где он был сожжен.
На камне мы высекли его бессмертное имя и надпись под ним:
Он указывал людям дороту. Мы сожгли его здесь на костре. Иначе
поступить мы не могли.
Этот рассказ преисполнил их торжествующей уверенностью и ликованием.
Они долго шли молча, неся с собой свое богатство. Они шли и шли во тьме,
сильные и свободные.
Наконец один из них проговорил, кротко и тихо:
Быть счастливым - это долг человека.
И эти его слова, показалось им, вместили в себя всю их веру. Они