"Пер Лагерквист. Карлик" - читать интересную книгу автора

Она спрашивает, какие, по-моему, украшения ей сегодня надеть. Она вечно
меня про это спрашивает. Она пропускает их между своими тонкими пальцами и
лениво потягивается под плотным шелковым покрывалом. Она шлюха. Шлюха в
большой и роскошной герцогской постели. Вся ее жизнь - в любви. Она
пропускает любовь между пальцами, глядя с неуловимой своей улыбкой, как та
утекает.
В такие минуты она легко впадает в меланхолию, а может, просто
притворяется. Томным жестом она прикладывает к шее золотую цепочку,
крупный рубин пылает между ее все еще очень красивыми грудями, и она
спрашивает, как я считаю, надеть ли ей эту цепочку. Постель пропитана ее
запахом, от которого меня тошнит. Я ее ненавижу, я хотел бы видеть, как
она горит в адском пламени. Однако я отвечаю, что, по-моему, лучше не
подберешь, и она посылает мне благодарный взгляд, словно я разделил ее
скорбь и подарил грустное утешение.
Иногда она называет меня своим злым другом. Однажды она спросила, люблю
ли я ее.


Что знает герцог? Ничего? Или, может, все?
Такое впечатление, словно он и не задумывался никогда насчет ее второй,
тайной жизни. Впрочем, кто его знает, про него никогда ничего нельзя
сказать с уверенностью. Для него она существует лишь в дневном своем
воплощении, поскольку сам-то он существо дневное, все в нем как бы
освещено ярким дневным светом. Просто удивительно, что такой человек, как
он, может быть мне непонятен - именно _он_. Возможно, это потому, что я
его карлик. И повторяю: я-то ведь ему тоже непонятен! Герцогиня мне
понятнее, чем он. Я ее понимаю, потому что ненавижу. Кого не ненавидишь,
того трудно понять, тут ты безоружен, тебе нечем вскрыть человека.
В каких он отношениях с герцогиней? Тоже ее любовник? Быть может,
единственный ее подлинный любовник? Не потому ли его словно бы и не
трогает, что она там втихомолку вытворяет? Я, например, возмущаюсь - а ему
все равно!
Я не в силах постичь этого невозмутимого человека. Его
снисходительность меня бесит, постоянно выводит из себя. Если бы он был
такой, как я!


При дворе у нас толчется множество самой странной и бесполезной
публики. Мудрецы, часами просиживающие, обхватив голову руками, в надежде
отыскать смысл жизни. Ученые, воображающие, будто способны своими
старческими, мутными глазами проследить пути небесных светил, якобы
определяющие человеческие судьбы. Бездельники и пройдохи, ночи напролет
декламирующие придворным дамам свои томные стишки, а на рассвете блюющие
по канавам, - одного такого проткнули однажды насмерть прямо в канаве, а
другой, помнится, отведал розог за то, что написал бранные стишки про
кавалера Морошелли. Живописцы, ведущие распутную жизнь и наводняющие
церкви благолепными изображениями святых. Зодчие и рисовальщики, которым
поручили сейчас возвести новую кампанилу [в итальянской архитектуре
средних веков и эпохи Возрождения - колокольня, стоящая, как правило,
отдельно от храма] при соборе. Ясновидцы и шарлатаны всех мастей. Весь