"Вилис Лацис. Сын рыбака " - читать интересную книгу автора

угнетал избытком шума, движения, происшествий, всевозможных удовольствий и
многообразием человеческих страданий. Даже во время деловых поездок он не
мог высидеть там больше двух-трех дней. Смутно становилось у него на
сердце, и он спешил обратно, в тихое царство дюн, где люди день и ночь
дышат соленым запахом моря и засыпают под убаюкивающий гул прибоя. Здесь
его ничто не угнетало. Бодро принимался он за повседневную работу -
забрасывал сети, чинил невод, помогал отцу и сестре в рыбокоптильне.
Оскару исполнилось двадцать пять лет. Несмотря на то что он выделялся
среди других парней тихим, молчаливым нравом, голову он держал высоко и ни
перед кем ее не склонял. Когда Оскар шел по поселку, его большие красные
руки тяжело свисали вдоль тела, словно обремененные собственной силой, и
даже в толпе рыбаков его еще издали можно было заметить по гигантскому
росту. Широкоплечий, с загоревшим от солнца, обвеянным морскими ветрами
лицом, в облепленной рыбьей чешуей, запачканной смолой одежде и высоких
сапогах с отогнутыми голенищами, он напоминал сказочного великана.
В местечке Оскар задержался ненадолго. Помог брату и Аните донести до
автобуса вещи и стал прощаться. Подавая руку Аните, он посмотрел ей в
глаза, покраснел, и в груди у него вдруг защемило. Это было незнакомое,
впервые изведанное захватывающее волнение, но оно могло означать и боль, и
грусть, и тревогу. Оно имело множество названий, и только одного,
подлинного, которое охватило бы все эти чувства, Оскар еще не знал...
Итак, он посмотрел на Аниту, покраснел и отвернулся.
Не оглянувшись ни разу, поехал он тихой улицей местечка и всю дорогу
думал о девушке. На долгие месяцы исчезнет она среди каменных казарм
большого города... Счастливый Роберт!.. При воспоминании о том, как брат и
Анита сидели рядом в старых санях, Оскар вдруг почувствовал странное
беспокойство. Всюду они будут вместе - в автобусе, в театре, на улице и в
маленькой комнатке студента. И снова перед глазами возникало улыбающееся
лицо брата возле раскрасневшейся от мороза девушки... Оскар потянул вожжи,
лошадь пошла рысцой. Скоро завиднелись крыши поселка Чешуи. Оскару он
показался вымершим. На улице не было ни души, даже не залаяла ни одна
собака. Старые дома беспомощно и грустно глядели на него оконцами в
полусгнивших рамах. Вид чахлого леска, песчаных холмов и замерзшего лимана
почему-то взволновал Оскара, словно вокруг высились тюремные стены. Только
заметив во дворе сестру Лидию, Оскар немного пришел в себя. Распрягая
лошадь, он смотрел, как сестра носит воду. Приятно было глядеть на ее
гибкий стан, который, казалось, не чувствовал тяжести полных ведер. Лидия
шла легким шагом ловко оберегая новенькие туфли и синее платье от воды,
переплескивавшейся через края ведер. Она взглянула в глаза брату, слегка
улыбнулась и, ничего не сказав, прошла мимо. Улыбка, показавшаяся было на
лице Оскара, медленно угасла. Он распряг лошадь, отвел в конюшню и пошел к
морю.
Кучка мужчин в вязаных шерстяных фуфайках собралась у опрокинутого
карбаса. Стоя со скрещенными на груди руками или облокотившись на карбас,
они посасывали прокуренные, изгрызенные трубки. Лица у всех были
медно-коричневые; у стариков их обрамляли окладистые бороды, а щеки
молодых покрывала отросшая щетина. Рыбаки наблюдали море, ветер и тучи, и
время от времени то один, то другой сплевывал коричневую слюну. Движения
их были медлительны, такой же медлительной и обдуманной была речь -
казалось, каждое слово произносится через силу. Среди рыбаков стоял старый