"Димфна Кьюсак. Жаркое лето в Берлине" - читать интересную книгу автора

подозрительно красными, и, прежде чем заговорить, он громко высморкался, но
Джой и виду не подала, что она это заметила.

Глава IV

Когда в первые дни Джой, ступая по толстым, с нелепым узором коврам,
заглушавшим все звуки, проходила по просторным коридорам и широким
лестницам, мимо портретов, с которых глядели предки фон Мюллеров, среди
картин в позолоченных рамах, изображавших охоту на оленей и кабанов, и
натюрмортов, на которых окровавленные фазаны и зайцы соседствовали с розами,
она чувствовала себя маленькой девочкой, впервые пришедшей в школу. Но Берта
настолько вошла в роль "старого друга" и так основательно ознакомила ее с
обычаями и распорядком жизни их семьи, что особняк фон Мюллеров постепенно
раскрыл Джой свои объятия и признал ее членом своей семьи.
- Этот дом выстроен моим прадедом, - объясняла Берта, указывая с
гордостью на портрет родоначальника фон Мюллеров, занимавший почти всю стену
в холле. - Большой был человек! После его смерти особняк перешел к деду. А
когда умер дед, особняк унаследовал мой отец. Теперь у нас электрическое
освещение, центральное отопление, а ванные комнаты и кухни уже после войны
перестроены по последнему слову техники. И все же наш дом в основном все тот
же, каким он был при жизни прадеда.
Обстановка, кроме гостиной моей матери и ваших апартаментов,
сохранилась в неприкосновенности. Ковры в холле, коридоре и на лестницах при
реставрации особняка года три тому назад пришлось выткать новые.
Они переходили от одного портрета фон Мюллеров к другому. На своих
потомков, священнодействующих за трапезой, взирал их дед. Рядом с ним Карл,
который должен был воссесть на престол фон Мюллеров, в военной форме,
красивый и высокомерный. Он смотрел на противоположную стену гостиной, где
висел портрет другого фон Мюллера, столь же высокомерного, в островерхой
каске времен первой мировой войны.
- Вас может удивить, что здесь нет портрета моего отца? Отец приказал
повесить здесь эти портреты, чтобы они вечно напоминали нам о том, что Карл
героически пал под Сталинградом. Все эти годы мы также не забывали, что
Хорст - брат отца - умер смертью героя в тысяча девятьсот шестнадцатом году.
Глядя на портреты этих двух людей, одинаково юных и одинаково
надменных, слушая разглагольствования Берты во славу прошлого, Джой
испытывала неловкость. И, когда они в молчании вышли из гостиной, она
вздохнула с облегчением. На мгновение она ощутила холодную дрожь, так как ей
почудилось, что эти две тени прошлого, одетые в военную форму, маршируют
позади них.
- А вот и библиотека прадеда, - сказала Берта, открывая обитую кожей
дверь в мрачную, с дубовой панелью комнату, спертый воздух которой был
насыщен запахом бесчисленных сигар, выкуренных за столетие. - Тут все
сохранилось так, как было при жизни прадеда, - пояснила она, показывая на
полки с книгами в кожаных переплетах, производивших впечатление, что до них
никто и никогда не дотрагивался. - Тут история Германии со времен Священной
Римской империи. Великие военные походы Фридриха Второго, Клаузевица,
Бисмарка. А вот и портрет его отца. Эта единственная вещь, если не считать
поставца, которого здесь не было во времена прапрадеда.
Берта указала на поставец с хрустальными графинами, на резной секретер,