"Тадеуш Квятковский. Семь смертных грехов (плутовской роман) " - читать интересную книгу автора

Остальные слуги стояли разинув рты и вытаращив глаза, а колени у них
дрожали, как у пугливых жеребят. Брат Макарий поднял монету, спрятал ее в
кошелек под рясой, потом расселся на скамье и приказал:
- Ну, а теперь приступим к освящению блюд. Меня просто мутит от
бесовских запахов, издаваемых этими лакомствами. Становитесь в очередь и
подходите по одному, чтобы я мог все тщательно исследовать.
Ясько следил за порядком. Он уже не сомневался в необыкновенном
могуществе квестаря и ревностно подчинялся ему. Слуги подходили с блюдами к
столу, а брат Макарий оценивал кушанья.
- Этот кусок, - сказал он, показывая на корейку, - положите здесь. В
нем заключено особенно много бесов, и его нельзя подавать вашей госпоже.
Отложив большой кусок корейки на стол и поправив гарнир, чтобы не было
заметно, брат Макарий отпустил слугу. Затем он понюхал корейку, но не подал
и виду, что она ему особенно пришлась по душе.
- Следующий! - распорядился он, и Ясько подтолкнул другого слугу,
державшего блюдо с только что зажаренной филейной вырезкой, ласкавшей глаз
приятным розовым цветом. Брат Макарий и здесь обнаружил в одном месте
скопище бесов. Так он просмотрел одно за другим все блюда, тщательно
оберегая святую чистоту пани Фирлеевой. От каждого сорта вина он также
отливал в кувшины и произносил над ними заклинания: ведь известно, что бесы
больше всего любят напитки и именно через них наносят особенно
чувствительные удары роду человеческому. Когда все было проверено и слуги
гуськом удалились в залу, где происходило пиршество, брат Макарий, оставшись
в блаженном одиночестве, принялся уничтожать бесовское отродье. Глаза его
светились радостью, а борода, по которой крупными каплями стекал жир,
сверкала всеми цветами радуги. Он давно был голоден и теперь отводил душу,
заглатывая крупные куски с мастерством, изобличавшим в нем крупного
специалиста по части поглощения пищи. После каждого куска он отпускал на
один узел веревку, которой был подпоясан, это дало ему возможность абсолютно
точно измерить количество принятой им еды. Нежно воркуя, он то и дело
прикладывался к разным кувшинам, чтобы еще более улучшить вкус пищи и заодно
освежить рот.
Когда стол опустел, а вина не осталось даже на дне, брат Макарий
набожно перекрестился, почмокал, извлекая при этом из зубов остатки мяса,
несколько раз рыгнул, установив при этом, что пища переваривается нормально,
и вдруг почувствовал себя одиноким, ощутил острую тоску по обществу. Но в
людской, кроме него, не было ни души, и лишь далекие голоса, доносившиеся
через раскрытые окна, свидетельствовали о том, что в замке течет жизнь.
Поэтому, не раздумывая, он нахлобучил капюшон на голову и вышел во двор. Уже
смеркалось. Вдали сияли ярко освещенные окна замка. Осторожно продвигаясь
вдоль стены, квестарь добрался до ворот, в нескольких шагах от которых
высилась громада замка. Из верхних окон нежно лились звуки лютни; шум
голосов смешивался с лаем собак. В замке происходило какое-то торжество.
Квестарь оперся о каменную стену. Потянул носом. Его предположения
подтвердились! Нос его еще никогда не подводил, он прекрасно различил все
ароматы, доносившиеся через открытые окна, - запах баранины, филейной
колбасы, каплунов и прежде всего вина. Брат Макарий блаженно улыбнулся: он
еще ясно ощущал во рту вкус выдержанного венгерского, и он даже причмокнул
от удовольствия. Затем поглубже втянул воздух и настороженно вытянул шею.
- Ах, негодники! - сердито пробормотал он, судорожно потянув носом. -