"В.Н.Кузнецова. Робин " - читать интересную книгу автора

- Это почему же?
- Судя по твоему платью, воришка, ты никогда не меняешь одежду, а
значит, едва ли сможешь вспомнить, как это делается.
И что ей далась моя одежда? Одежда как одежда, не хуже чем у других, а
уж по прочности ей нет равных.
- Вам так уж хочется меня раздеть? - спросил я, не подумав, какой смысл
приобрели мои слова.
Она покраснела и отвернулась.
- Какой бесстыдник! - возмущенно промолвила она.
Я понял, что, сам того не ожидая, сумел ее задеть, и порадовался этому.
- Пакостный мальчишка! Болван неотесанный! Подзаборник!..
Я слушал эти нелестные эпитеты совершенно спокойно, без возмущения,
даже с любопытством, потому что чем больше она говорила, тем больше злилась
и возбуждалась, приходя в совершенное бешенство.
- А леди Кэтрин знает, как вы умеете ругаться? - поинтересовался я в
минуту затишья.
Рыжая осеклась и, по-моему, пожалела, что так распалилась.
- Ты наглый воришка, - сообщила она без недавней страсти и швырнула в
меня балахоном.
Я его ловко подхватил, но она, как кошка, бросилась ко мне и вырвала
его из моих рук.
- Ступай мыться! - истерически закричала она. - Здесь не место грязным
подкидышам!
- А чистым подкидышам здесь место? - спросил я. - Кстати, у меня еще
недавно был отец, родной отец.
Она побагровела и тяжело опустилась на стул, и я сразу пожалел, что
довел женщину до припадка. Все-таки мне не следовало начинать новую жизнь со
ссоры с горничной моей приемной бабушки. Она сама начала перепалку, но мне
не надо было поддаваться на провокацию. Ко всему этому, с ней сделалось
дурно, и виновником ее болезни могут счесть меня.
- Вам плохо? - робко спросил я. - Дать вам воды?
- Если ты сейчас же не влезешь в корыто, грязный поросенок, то тебе
самому придется плохо, - ответствовала она, и я успокоился за ее жизнь,
потому что, как правило, умирающие не ругаются.
Я плескался в корыте и не мог определить, нравится ли мне это занятие
или нет. Поплавать в реке было приятно, но это удовольствие выпадало мне не
часто, а сейчас я мылся теплой, даже горячей водой с мылом... Нет, я так и
не понял свои ощущения, несмотря на то, что Агнес заставила меня вымыться в
трех водах.
- Теперь надень ночную рубашку и ложись в постель, - велела она мне,
искоса поглядывая на синяки на моем правом предплечье, за которое схватился
Громила, отбрасывая меня к стене при нашем памятном разговоре.
Я с удивлением облачился в чудной балахон, призванный, оказывается,
служить всего лишь ночным одеянием. Покупать или шить вещь, нужную лишь для
нескольких часов сна, можно было, лишь не зная, куда еще деть лишние деньги.
И постель! Мало того, что я должен был спать на самой настоящей кровати с
ножками и мягкой периной, так на ней были еще и простыни, словно одного
одеяла кому-то казалось недостаточным. Было трогательно, что здешние
обитатели не поскупились для меня на такую ненужную роскошь. Или у них денег
так много, что им их не жалко? Если бы это не была семья моего отца, то