"В.Н.Кузнецова. Горбун " - читать интересную книгу автора

По представлению Иры, начинать следовало с супа, потом переходить ко
второму, а чаем и сладким завершать трапезу, но я-то была гостьей, причем
гостьей из голодной страны, а потому она, скрипя сердце, смирилась с моей
фантазией. Для меня же главным был торт, и я знала, что при показанном Ирой
изобилии для торта у меня просто не останется места.
Пока мы обедали, разговор, естественно, шел о недостатке продуктов в
СНГ и о скудном ассортименте продуктов на столах российских жителей. Ира уже
не застала волнующие события на родине и судила о них когда по газетам, а
чаще всего - по телевизионным передачам, поэтому представление о нашей жизни
было у нее или преувеличенно трагическим или недопустимо легкомысленным, так
что говорила главным образом я и к концу затянувшегося обеда поняла, что
беседовать на русские темы - трудное и неблагодарное занятие, так как
истинного понимания добиться невозможно, а все усилия приводят к тому, что
начинаешь противоречить сама себе.
Поразительно, что о моей жизни и особенно о жизни русских граждан
вообще мы могли говорить часами, но о себе Ира ничего не могла сказать. На
вопросы о работе, о муже, о друзьях она давала однообразные и скучные
ответы, не дающие никакого понятия о ее жизни в Дании.
- Но ты не жалеешь, что уехала из СССР? - спросила я и тут же
поправилась, вспомнив, что такой страны больше не существует. - Из СНГ. - А
так как это сообщество и в то время не казалось особенно прочным,
уточнила. - Из России.
- Нет, - твердо ответила Ира. - Я здесь отлично устроилась, и мне здесь
нравится. Возвращаться в ваш бардак не собираюсь.
Мне стало обидно за свою обнищавшую страну, но возразить против
"бардака" было нечего. Обидно было и за то, что Ира так категорически
отстранилась от нашего "бардака", употребив определение "ваш", но формально
она была права, а о моральной стороне проблемы спорить было бы
затруднительно. Пришлось молча проглотить унижение, которому подверглась я
как представитель критикуемой страны и не продолжать разговор на эту больную
тему. Было ясно, что, уехав в благополучную Данию, Ира копила не нежность к
родине, а глухое раздражение, словно не она добровольно покинула гибнущую
Россию, а процветающая страна выбросила ее за ненадобностью в отдаленный и
суровый край. Впрочем, в газетах было много статей о психологии эмигрантов,
и я решила обходить все острые углы, чтобы в дальнейшем у нас с Ирой не
возникало причин для недовольства друг другом. Мои решения всегда отличаются
редким благоразумием, жаль только, что зачастую они забываются, едва
возникнув. Однако, благодаря моей разумной политике, которой мне каким-то
образом удавалось придерживаться, мы провели чудесный вечер, а весь
следующий день посвятили осмотру достопримечательностей и города как
такового. Мне было важно научиться ориентироваться в нем и самостоятельно
находить дорогу домой и не хотелось, чтобы Ира чувствовала себя обязанной
повсюду меня сопровождать, а кроме того, нельзя было забывать и про ее
работу. Не могла же я сидеть весь день дома, а на улицу выползать вечером,
волоча за собой усталую женщину.
К Нонне мы нагрянули через день после моего приезда. Выяснилось, что
она специально готовилась к приему, напекла всяких вкусностей, наварила и
нажарила горы еды, и мы просидели над этой роскошью, болтая и поглощая
доступное для каждого количество пищи, до самого прихода ее мужа. Не знаю
почему, но мне показалось, что Нонна с тревогой ожидала появления