"Эдуард Самойлович Кузнецов. Дневники (Во время первого пребывания в трудовом лагере в 1967) " - читать интересную книгу автора

завершение раз начатого дела, уже, явно и ненужного, но тяготеющего к
завершению само по себе. Кастет родился иначе - как: результат спора между
мной и Израилем: он настаивал на невоможности его ручного изготовления - я
доказал ему наглядно.
Прокурор: - Значит, вы не собирались использовать его при разбойном
нападении на пилотов?
Я: - Пока его не было, - не собирались, но когда он появился... Есть
ведь соблазн оружия. Поскольку я обязался напасть на 1-го пилота, я решил
иметь при себе кастет. Хотя я должен был просто схватить пилота за шиворот и
втащить его в самолет, где мне помогли бы связать его, я решил на всякий
случай прихватить с собой кастет.
Прокурор: - Изготовить кастет, взять его с собой, но никого им не бить,
так?
Я: - Именно. Характерно, что вопрос о типе обращения с экипажем
волновал нас на всех стадиях подготовки к захвату самолета. Еще в марте, во
время обсуждения так называемого 1-го варианта было решено, что в идеале
следует стремиться к тому, чтобы на пилотах не было и царапины. (Возмущенное
шевеление и иронические возгласы в рядах спецпублики). Разумеется, не
столько вследствие неприятия жестокости, сколько из нежелания быть
причисленными к уголовным преступникам и намерения лишить советское
правительство одного из наиболее веских оснований для требования вернуть нас
в СССР. Что именно таковой была наша установка, говорит и мое намерение
отобрать у пилотов документы на случай, если бы советскими органами (в
обоснование уголовного характера нашего деяния) было заявлено, что мы убили
пилотов. Такое ведь не исключено... Тогда документы пригодились бы для
опознания личностей...
Прокурор: - Вы смастерили кастет, должны были, по вашим словам,
применить его во время разбойного нападения на советских пилотов, а оказался
он при аресте у Израиля Залмансона. Как же это?
Я: - Я почти на сутки раньше Израиля выехал из Риги. Спешка сборов и
практическая ненужность кастета привели к тому, что я забыл его дома.
Израиль наткнулся на него случайно и захватил с собой в Ленинград, чтобы
передать мне, но оба мы, очевидно, не отводили кастету никакой роли в
предстоящих действиях: я забыл его в Риге, а он забыл передать его мне.
Прокурор: - Залмансон Израиль, скажите, кто должен был с кастетом в
руке напасть на первого пилота?
Изя: - Я.
Прокурор: - Та-ак! Кузнецов, как вы изготовили книгу Шуба "Политические
деятели России" и для какой цели?
Я: - Отпечатал с фотопленки.
Прокурор: - А кто вам дал эту фотопленку и кому вы потом отдали и ее и
книгу?
Я: - Здесь не кабинет следователя, и на этот вопрос я отказываюсь
отвечать.
Прокурор: - Вы с кем печатали эту клеветническую книгу?
Я: - Ни с кем - один.
Прокурор: - Залмансон Сильва, вы помогали Кузнецову?
Сильва: - Да, помогала.
Прокурор: - Так как же, Кузнецов, один вы ее печатали или вам все-таки
помогали?