"Б.Г.Кузнецов. Современная наука и философия: Пути фундаментальных исследований и перспективы философии " - читать интересную книгу автора

медленнее. По-видимому, в течение оставшихся лет XX века и в следующем
столетии будет происходить с нарастающей скоростью более глубокий и
органичный процесс включения исследовательских задач в содержание труда. При
быстром и радикальном изменении технологии, основанном на переходе к
принципиально новым физическим процессам, производство, его реконструкция и
эксперимент сливаются воедино.
В XX веке человечество уделяет науке все большую часть своих трудовых
ресурсов и в том смысле, что во много раз выросли масштабы экспериментальных
установок. В 1610 году Галилей опубликовал результаты своих астрономических
наблюдений, и это явилось началом астрономической революции. Ныне человек
посылает в космос автоматические и обитаемые астрофизические обсерватории,
лаборатории и вскоре, вероятно, разместит наблюдательные приборы на орбитах
планет земной группы, а может быть, и на их поверхности.
Взгляд человека, направленный не в космос, а в микромир, - это также и
широкие народнохозяйственные акции, связанные с большими затратами
общественного труда. Чтобы "разглядеть" процессы, происходящие в областях
порядка 10-15 см и 10-25 сек., необходимы колоссальные энергии частиц,
бомбардирующих другие частицы и атомные ядра. Подобные масштабы энергии
встречаются в космических лучах. Но ученым нужно свободно маневрировать
высокими энергиями. Очень высокие, хотя и не столь огромные энергии получают
в гигантских ускорителях элементарных частиц.
Вокруг таких ускорителей вырастают большие научные города. Когда
говорят о научных центрах XVII века, в сознании возникает образ придворного
кружка, где Галилей критикует аристотелевскую концепцию мироздания. Научный
центр XVIII века ассоциируется с уединенным кабинетом Лагранжа, где он пишет
формулы аналитической механики. Научный центр XIX века - это уединенная
обсерватория или лаборатория Фарадея, где он в одиночестве наматывает
проволоку на железный сердечник, или (в конце века) зал Сорбонны, где
Пуанкаре излагает законы небесной механики, или Петербургский университет,
где Менделеев рассказывает о периодическом законе.
Научный центр XX века - это большой город (его по традиции еще называют
городком), где тысячи людей трудятся, чтобы найти новый элемент
периодической таблицы или новую элементарную частицу.
Как же назвать XX век в его зависимости от науки? Веком атома? Веком
космоса? Веком кибернетики?... Список возможных названий можно было бы
значительно расширить. В литературе мелькают и другие названия: "век
полупроводников", "век информации", "век биологии".
И действительно, разве не атомная энергия дала человеку новую
энергетическую базу производства и разве не ее открытие явилось вместе с тем
открытием еще более мощной силы - силы ассоциированной науки? Разве не
атомная энергия внушила человечеству самые радужные надежды и самые тяжелые
опасения?
А космические исследования, выход человека за пределы земной
атмосферы - разве это великое событие мировой истории не характеризует наше
столетие? А кибернетика? Ведь это она существенно влияет на характер труда,
производства. Среди всех эпитетов нашего века, характеризующих специфику его
науки, "век биологии" кажется особенно показательным. В середине столетия
физиология, химия, физика, математика объединились, чтобы раскрыть загадку
живого вещества и жизни. Если макроскопическое решение этой загадки в XIX
веке позволило говорить о "веке Дарвина", то ее микроскопическое решение -