"А.В.Кузьмин. В прибрежных водах " - читать интересную книгу автора

дыру в дюрите радиатора среднего мотора? А ведь оттуда кипяток хлестал!
Двадцать лет минуло с той поры. Но вспоминаю все и горжусь тем, что
довелось мне драться за нашу Советскую Родину плечом к плечу с такими
людьми!"
Помню ли я юнгу Сашу Ковалева?!
У нас на бригаде служило несколько юнг - подростков 15-17 лет.
Большинство из них пришли из специальной школы юнг, организованной на флоте.
В этой школе наряду с общеобразовательными дисциплинами каждый из ребят
изучал какую-нибудь флотскую специальность: боцмана, моториста, торпедиста
или радиста. И уже хорошо подготовленными моряками приходили на корабли.
Вряд ли можно считать правильным, к слову говоря, что после войны эти
школы юнг были закрыты. Ведь есть же у нас и теперь
профессионально-технические училища, в которых обучаются подростки, чтобы
стать не только грамотными людьми, но и прийти в промышленность и на
строительство умелыми токарями, слесарями, каменщиками. А разве в меньшей
мере нуждается в молодых квалифицированных кадрах растущий из года в год
морской торговый флот? Да и нашему Военно-Морскому Флоту очень бы
пригодились такие молодые специалисты, тем более что подавляющее большинство
юнг, судя по прежнему опыту, наверняка посвятили бы флоту всю свою жизнь. А
романтика моря влечет к себе многих подростков. Скажем, Военно-морское
училище имени П. С. Нахимова, где мне довелось работать, каждый год получает
десятки писем от ребят 14-15 лет с одной просьбой: взять на флот, помочь
стать моряком. Все это кадры для школ юнг. И восстановление таких школ
наверняка бы себя оправдало.
Наряду с воспитанниками специальной школы служили на бригаде юнгами
ребята, которых прибило


55


к нам суровое военное лихолетье. Так у нас оказался Ваня
Макаров -щупленький 14-летний паренек с большими, отливающими морской
синевой глазами и по-детски припухшими губами. Война лишила Ваню семьи.
Полуголодный, он пристал к какому-то военному эшелону и оказался в
Мурманске. Затем пешком пришел в Росту. И тут пригрели его возле себя
матросы с одного из ремонтировавшихся торпедных катеров. С ними Макаров
зайцем пробрался к нам в базу.
Решая дальнейшую судьбу Макарова - оставаться ему на бригаде или
уезжать в детский дом, - мы слушали с начальником политотдела сбивчивый
рассказ Вани о его короткой, но уже полной нелегких испытаний жизни. И мне
припомнилось, как вот таким же вихрастым пареньком в большой вылинявшей
кепке я сам в 1925 году, после гибели отца, приехал из далекого Андижана в
Ленинград с единственной мечтой: стать моряком! Не найдя после экзаменов в
списках принятых в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе своей фамилии,
я отважился пойти к начальнику военно-морских учебных заведений В. М.
Орлову. На его вопрос: "В чем дело, пионер?" (я еще носил пионерский
галстук), ответил, уставившись глазами в пол: "Хочу быть моряком". Владимир
Митрофанович, улыбнувшись, согласился: "Ну, хорошо. Будь по-твоему".
Жизнь в училище была трудной. Из 120 человек, принятых в том году,