"Лев Кузьмин. Быстрые кони" - читать интересную книгу автора

знакомый - дядя Коля Вестников.
Несмотря на холод, от него краснолицего, рыжего, так и валит пар. Он
громко, приветливо басит:
- Здравствуйте! Я у вас на станции зерно сдавал, теперь еду обратно.
Так что собирай, Фаина, твоего Левку к нам в гости, в деревню. Об этом ваша
бабушка Астя наказывала строго-настрого!
Мама отвечает улыбчиво, в тон ему:
- Сначала скинь хоть шапку! Присядь к столу! А Левка подождет, не велик
он барин.
Но дядя Коля настаивает:
- Ждать некогда, на дворе и так потемки!
И вот, осчастливленный в самый канун каникул таким жданным и нежданным
приглашением, на такой вот веселой волне я и собираюсь мигом. И вот мы с
дядей Колей уже в санях-розвальнях.
Не очень-то высокий, вороной, в предночных сумерках совсем
черным-черный конь нетерпеливо, зябко скребет у крыльца копытом снег.
Мама тоже зябко придерживает одною рукою шаль на плечах, другою рукою
машет нам, стоя в одних лишь домашних тапочках на студеных ступеньках.
Дядя Коля командует коню: "Но-о, Мальчик! Пошел!", намерзлые полозья
взвизгивают, и мы круто от крыльца вывертываем на проезжую дорогу.
Станционный поселок там и тут в огоньках, но мы все это минуем быстро.
Вороной конь-конек с неожиданно ласковой кличкой - Мальчик, бойко
нахрупывает по снежку подковами, наши сани-розвальни несет легко. Он не
убавляет рысистого хода даже и тогда, когда сворачиваем с большой,
разъезженной дороги на дорогу проселочную, узкую.
Дорога эта вьется под темным небом по белым-белым лугам. С их простора
и от скорой езды встречь нам тянет довольно пробористый, студеный ветерок.
Дядя Коля повертывается, вытряхивает из-под соломенной в санях подстилки
широченный тулуп, накрывает меня почти с головой:
- Вот! Ладно взял про запас... А то в твоем пальтеце на ветру не
больно-то рассидишься... Кутайся, кутайся, да плотнее!
И от уютного, теплого тулупа, от заботливых слов дяди Коли на меня
вдруг накатывает волна не только радостная, но и волна удивительной ко всему
нежности.
А впереди начинает подыматься лунный круг. И ночное небо в том лунном
месте, и белые снега на лугах, и заиндевелые вдали перелески, рощицы - стали
отсвечивать тоже нежно-серебряным светом. Мне в санях уплывать в эту
нежность сладко. Мне приятно смотреть из-под тулупа на пробегающие сбоку
саней тонкие кустики, на резковатого, но доброго дядю Колю рядышком с собой,
на старательного, ходкого коня Мальчика, - и всех и все я в эти минуты
люблю.
Люблю, но высказать стесняюсь. Боюсь: дядя Коля надо мной рассмеется. И
в таком вот чуточку запутанном состоянии я - странное дело! - засыпаю.
Сколько времени проспал, не ведаю. Пробудился от тревожного голоса дяди
Коли, от быстрого стука и качки саней.
Я вскочил на колени, гляжу: а перед нами луна теперь огромная - в
половину небес. Мы мчим прямо на ее свет. Дядя Коля припал к передку саней,
руки с вожжами вытянул, кричит Мальчику:
- Наддай, наддай! Не выдай, милый!
И Мальчик мчится не рысью, а так по-над дорогой и стелется. Он едва не